— Где? В той же типографии, которая указана на прошлом выпуске?

— Нет, нет, Той вообще не, существует в природе, — Он проверил, надежно ли лежит конверт во внутреннем кармане. — Ну зачем вы заставляете меня все вам говорить? Я же гублю себя! Проклятье, вот попал в переделку... Ну, в общем, печатаем в типографии «Стелла». Но прошу вас, не подставляйте меня под удар. Лаудео подал знак шоферу. Лимузин остановился.

— Хорошо, хорошо, — оборвал Лаудео. — Можешь ни о чем не беспокоиться. — И вытолкнул Маурили из автомобиля.

Празднество

Празднество

Бассейн на вилле Сорби был подсвечен снизу и казался огромным зеркалом, брошенным посреди зеленой лужайки.

— Самая серьезная проблема — это Ближний Восток, — говорил солидный господин с золотым перстнем на мизинце, обращаясь к трем дамам в длинных декольтированных платьях. — Ближний Восток приведет нас к катастрофе.

Его мрачное пророчество было заглушено оркестриком, заигравшим что-то зажигательно-веселое. Перед микрофоном появилась темпераментная негритяночка и начала в такт извиваться всем телом, испуская пронзительные вопли.

Приглашенные на этот большой вечерний прием пришли в движение, в полумраке начались танцы.

Эллис — златокудрая любовница Сорби — была за хозяйку. На лице ее застыла любезная улыбка, и она всем своим видом показывала, что все идет как нельзя лучше.

Увидев Каттани, стоящего в одиночестве с бокалом в руке, она поспешила к нему.

— Эй, привет! Ты помнишь меня?

— Конечно, помню.

— Но объясни, ради бога, на кого ты дуешься?

— Ни на кого, — Каттани с удивлением взглянул на нее. — С чего ты взяла?

Девушка состроила смешную гримаску, надув щеки и поднеся руку к губам.

— У тебя вечно вот такая мрачная физиономия, — сказала она.

С веранды донесся взрыв общего смеха. Там за столом сидели Терразини, Сорби, Карризи, несколько увешанных драгоценностями дам и двое вылощенных мужчин.

Сорби поднялся из-за стола и, попросив извинения, отошел к другим гостям.

Никто не обратил внимания на его уход. Все слушали американца, который сыпал анекдотами.