– На борту кто-нибудь есть? – спросил Харри.

– Не знаю, – ответил охранник. – Летом за всеми не уследишь, но вроде на нее уже дня два никто не подымался.

– А вообще за последние дни?

– Да, если не ошибаюсь, в субботу ближе к ночи приезжал мистер ван Хоос. Он обычно паркуется у самой воды. В ту же ночь он и уехал.

– С тех пор на яхте никого не было? – уточнил Уодкинс.

– В мою смену – нет. Но нас тут, к счастью, много.

– Он приезжал один?

– Вроде да.

– Что-нибудь приносил на яхту?

– Наверняка. Не помню. Но большинство что-то приносят.

– Можете вкратце описать мистера ван Хооса? – спросил Харри.

Охранник почесал в затылке:

– Ну-у, нет, не смогу.

– Почему? – удивился Уодкинс.

Охранник немного смутился:

– Если начистоту, для меня все аборигены на одно лицо.

Солнце играло на лоскутке акватории, но за ее пределами вздымались большие и тяжелые океанские волны. Когда они шли по пирсу, Харри отметил свежесть ветра. Яхту он узнал по названию «Аделаида» и регистрационному номеру на борту. По сравнению с другими яхтами «Аделаида» не была большой, но выглядела ухоженной. Юн говорил, что обязательной регистрации подлежат только моторные яхты, и то, что удалось найти яхту Тувумбы, следовало считать большим везением. Но у Харри было предчувствие, что на этом везение и кончится. Сердце бешено колотилось в груди при мысли о том, что на борту может быть Биргитта.

Жестом Уодкинс приказал Лебье первым взойти на борт. Пока тот осторожно шел по палубе, Харри держал пистолет нацеленным на люк каюты. Потом на яхту отправился Уодкинс – и сразу же споткнулся о якорный канат. Остановившись, они прислушались, но не услышали ничего, кроме ветра и бьющейся о борт яхты воды. И каюта, и трюм были заперты на висячие замки. Лебье полез за отмычками. Через несколько минут оба замка были сняты.

Лебье открыл люк каюты, и первым туда полез Харри. Внутри было темно, Харри сел на корточки, вытянув перед собой руки с пистолетом. Убранство было простым, но изящным. В каюте, обшитой красным деревом, не заметно никаких следов эксцессов. На столике развернута морская карта. Над столиком – портрет молодого боксера.

– Биргитта! – крикнул Харри. – Биргитта!