– Но я не математик.

– Ладно. Тогда, чтобы оно убедило математика в вас.

– Понятно. Люби не себя в математике, а математика в себе,[36] – усмехнулся Алекс, перефразируя Станиславского.

– Вы поклонник театра переживания? – не удержался и показал свою образованность Олег.

– Я люблю театр и ненавижу переживания. А ваш театр заставляет меня переживать.

– Простите. – Олег понимающе помолчал. – Еще немного потерпите. Нам с вами еще нужно обсудить последний вопрос.

– Какой?

– Нам нужно… согласовать позиции.

– Вы думаете, это возможно?

– Ладно, не придирайтесь. Нам нужно договориться. С этим вы согласны?

– Тогда не тяните.

– Контракт на полмиллиона с выплатами помесячно в первые три месяца и по факту сдачи-приемки за последние три месяца мы уже подготовили. Но остается еще один нюанс…

– Что еще?

– Дело в том, что премия, которая будет выплачена за открытие, придет на ваш счет. Девять десятых вы должны будете передать голодающему народу этой страны. – Олег бросил быстрый взгляд на собеседника. Тот был непроницаем. – Из ваших десяти процентов в любом случае будет вычтен полученный вами гонорар.

– Хорошо, я согласен. Еще что-то?

– Да, пожалуй, самое болезненное. Ваша личность. Вы понимаете, что Александр Сомов погиб в Оксфорде двадцать восьмого декабря прошлого года.

Ну это мы еще посмотрим, подумал про себя Александр. Российский паспорт у него был надежно спрятан, и об этом никто не знал. А вслух произнес:

– Ну и что из этого следует?

– Алекс Вэлс куда-нибудь уедет, и он нам больше не будет нужен…

– Вы очень долго говорите.