«Чтобы стал мужчиной», — с тупостью пьяного объясняют они. Правда, в результате этого их чада становятся не мужчинами, а трупами, но это как-то не доходит до удалого сознания…

«Какой же русский не любит быстрой езды», — с умилением написал как-то Гоголь. Наверное, тот рабочий подросток как раз вспомнил эти слова, когда под треск своего мопеда с остекленевшими глазами выруливал на трассу…

«Москвич» ударил его бампером так, что парнишка отлетел в сторону, к тянувшемуся тут же бетонному забору чьего-то гаража. Но, видимо, шофер машины был и вправду пьян, потому что «Москвич» тут же как-то странно нырнул вправо и, как бы догнав отлетевшего парнишку, чиркнул боком по забору. Парнишка оказался в мгновение ока размазан по бетону…

Все это произошло метрах в пятидесяти впереди машины, в которой ехали Лева с Хельгой.

Водитель «Москвича», видно, тут же протрезвел и нажал на газ. Машина рванулась вперед со страшной скоростью и почти тут же скрылась из вида.

Мальчишка лежал в луже крови возле забора, рядом со своим раскуроченным мопедом. Лева машинально притормозил, разглядывая лежащее тело.

— Что ты смотришь, милый? — вдруг услышал он тихий спокойный голос жены.

Он с удивлением быстро взглянул на нее — неужели она ничего не видела только что? Может быть, она сидела, закрыв глаза и не обратила внимания на скрежет и звук удара впереди?

Но нет… Хельга все видела.

— Ты хочешь посмотреть на него? — спросила она, кивая на тело у забора. — Лучше не надо, — добавила она. — Мы опаздываем, а если остановимся, то потеряем время…

— Но, может быть, он жив, — сказал Лева озадаченно. — Если быстро довезти до больницы, то…

Он не закончил своей растерянной фразы, потому что Хельга улыбнулась и положила свою прохладную ладонь на его руку.

— Нас ждут к восьми, — мягко сказала она. — Сейчас уже половина восьмого… Неприлично опаздывать. А потом, если нас увидят тут, то еще запишут в свидетели, станут вызывать куда-нибудь. Сколько времени мы потеряем.

Лева нажал на педаль, и их машина помчалась дальше. Мальчик остался лежать там, у забора, и Лева не знал, остался он жив или нет. Нет, скорее всего, уж больно здорово его размазал тот «Москвич»…

Нет, Лева не удивлялся на свое поведение. Себя он знал достаточно хорошо. Если бы он ехал один, то, скорее всего, оказал бы мальчику помощь. Чисто машинально, потому что так принято. Но Хельга сказала, что они могут опоздать в гости, и он проехал мимо.

«Наплодили детей, а следить за ними не могут», — раздраженно сказал он себе, как бы объясняя то, что он, может быть, бросил парнишку умирать…