10

Фредерик сидел со своими собратьями по партии в индийском ресторане, с усилием следя за ходом оживленной беседы. Он часто отвлекался, упуская при этом много интересного, но ничего поделать с собой не мог. Его мысли крутились вокруг Вирджинии. Сам того не желая, он постоянно представлял себе, как она сейчас развлекается на Скае с другим мужчиной. Раньше он никогда не думал, что подобные фантазии будут так мучительно и неотступно терзать его. Ему всегда казалось, что он сильнее любых навязчивых состояний. Ведь мистер Квентин – трезвый, разумный человек, над которым не властны эмоции! Но тем не менее он снова и снова представлял жену в объятиях другого… Почему же он не может остановиться? Почему душевная боль так сильна, что он ощущает ее даже физически? Раньше Фредерик думал – если женщине вздумалось уйти, то мужчина не должен страдать, как брошенный пес. Против тоски, против разочарования есть надежное средство – разум. Его защитные механизмы предохраняют психику, не позволяя человеку стать игрушкой в вихре эмоций. Нельзя давать чувствам волю.

Однако не мог ведь он предвидеть, что Вирджиния покинет его, найдет себе другого мужчину! Фредерик любил ее, с ней он собирался прожить всю жизнь – сомнений в этом у него никогда не возникало. Ему казалось, что она тоже так считает. Видимо, он глубоко заблуждался. И к своему ужасу, ему нечем было заглушить свою боль. Фредерик чувствовал себя полностью беспомощным. Быть один на один со своим горем – это почти невыносимо.

С момента возвращения в Лондон он предпринимал отчаянные попытки восстановить обычный ход жизни: проводил запланированные встречи и переговоры с важными людьми, выполнял все дела, которые значились в его расписании до внезапной катастрофы. Ему было важно уже не столько преуспеть в карьере, сколько удержаться на весу, сохранить равновесие. Если бы он засел дома, уставившись в одну точку, тогда он вообще бы сошел с ума или потихоньку спился. Необходимо было придерживаться привычного распорядка дня – лишь это сулило ему шанс…

«Шанс… Но только на что? – спрашивал он у себя. – Шанс не чокнуться? Шанс придумать, что делать дальше? Шанс преодолеть боль, не позволить разлиться по душе ядовитой горечи ненависти и гнева?»

Наверное, на все понемножку. Работа давала ему шанс прежде всего не зацикливаться на одних и тех же мыслях. Тогда в голове Фредерика, по крайней мере в те минуты, когда он активно поддерживал разговор с каким-либо собеседником, переставали вращаться неумолимые мельничные жернова рефлексии.

Однако в этот вечер ни разговоры, ни смех, ни чужое веселье и шутки не отвлекали его от мрачных мыслей, а только раздражали его. Слишком большим был разрыв между окружающей реальностью и тем, что происходило у него на душе.