— Алло!

— Так это у тебя мой телефон! — крикнула женщина. — А я его везде обыскалась и…

Джан переломила крышку телефона, словно это был позвоночник какого-то ненавистного ей существа, вышла из машины и выбросила его в мусорный бак. Вернулась, вся дрожа, и принялась вспоминать. Все, с самого начала. С того момента, когда она толкнула дочь Ричлеров под автомобиль.

Не тогда ли все и началось? Если бы она этого не сделала — Бог свидетель, у нее и в мыслях ничего подобного не было, — тогда бы родители не уехали из города, и с работой отца было бы все в порядке, и он не стал бы ее ненавидеть, и она не находилась бы в таком отчаянии, чтобы покинуть дом, не связалась с такими подонками, как Дуэйн Остерхаус…

Нет, она и не помышляла об убийстве дочери Ричлеров. Просто разозлилась на нее. Констанс Таттингер жутко завидовала Джан Ричлер. Завидовала всему, что девочка имеет. Завидовала, как сильно любят ее родители. Они покупали ей куклы Барби, симпатичные туфельки, а на день рождения водили в «Кентукки фрайд чикен». И даже подарили своей девочке бусы в виде маленьких, покрытых глазурью кексов. Это были самые красивые бусы, какие только видела Констанс.

Однажды, когда Джан Ричлер надела их, а потом сняла, потому что зачесалась шея, Констанс Таттингер залезла к ней в карман и стащила. Джан Ричлер расплакалась, уверенная, что их взяла подруга. Через два дня, когда они играли на лужайке, она снова завела разговор о том, что бусы у Конни, и та разозлилась, стала оправдываться и толкнула девочку.

Прямо под колеса машины.

С тех пор женщина, укравшая свидетельство о рождении Джан Ричлер и присвоившая себе ее имя, носила при себе эти бусы. Много раз собиралась их выбросить, но так и не решилась. Не потому, что они ей очень нравились. Нет. Бусы служили напоминанием о совершенном ею ужасном поступке. Они знаменовали не только момент, когда оборвалась жизнь Джан Ричлер, но и свидетельствовали о том, что жизнь Констанс Таттингер изменилась навсегда. Ее забрали из школы. Родители уехали из города. Отец начал нескончаемую травлю.

День, когда она украла бусы, определил все остальное. Она ушла из дому в шестнадцать лет и никогда больше не видела родителей. Не знала, живы ли они. Впрочем, ей это было безразлично.

Однажды Итан увидел бусы в ее шкатулке с украшениями и решил поиграть с ними. Эти маленькие кексы были его любимым лакомством. Но ей пришлось сказать, что мальчики бусы не носят. Тогда он попросил ее надеть бусы, когда они собрались ехать в Чикаго. И она согласилась поносить их всего один день. Ни до, ни после она их никогда не надевала.