Прежде чем войти, Жанетт выкурила сигарету, думая о Софии Цеттерлунд – младшей.

Не из-за нее ли она начала так много курить? Она уже выкуривает почти пачку в день и дошла до того, что несколько раз смолила, пока Юхана не было дома, словно покуривающий тайком от взрослых подросток. Но с никотином ей лучше думалось. Свободнее и быстрее. И сейчас она думала о Софии Цеттерлунд – о той Софии, в которую была влюблена.

Влюблена? Любовь? Что это?

Они с Софией как-то обсуждали этот вопрос, и Жанетт тогда столкнулась с совершенно новым определением этого понятия. Для Софии влюбленность оказалась не бабочками в животе или чем-то загадочным и приятным, как это ощущала сама Жанетт.

София считала, что влюбленность, любовь – это психоз.

Предмет любви – просто идеальная картинка, которая никак не соответствует действительности и в которой влюбленный любит только свое собственное желание быть влюбленным. София привела в пример ребенка, который приписывает домашнему животному качества, которых у животного нет, и Жанетт поняла, что она имеет в виду, но ей все-таки было горько – прямо перед этим разговором она призналась Софии в любви.

София Цеттерлунд, думала она. Как же так получилось, ужасно странно – вот я стою здесь и жду встречи с еще одной Софией Цеттерлунд.

Она приняла помощь Софии-младшей в случае, касавшемся отца Виктории Бергман. А совсем скоро она увидит Софию-старшую, которая тоже психолог и которая, быть может, даст дополнительную информацию о главном подозреваемом в ее, Жанетт, собственном расследовании – о самой Виктории Бергман.

Она отбросила окурок и позвонила в дверь пансионата для престарелых «Сольрусен».

Теперь речь о Софии-старшей.

После короткого разговора с заведующей Жанетт проводили в общую комнату.

По телевизору, включенному на изрядную громкость, шла серия из американского комедийного сериала восьмидесятых годов. Двое мужчин и три женщины сидели на диване и в креслах. Фильм, кажется, не особенно увлекал их.

В другом углу комнаты, возле балконной двери, сидела в инвалидном кресле, бездумно глядя в окно, еще одна женщина.

Очень худая, одетая в голубое длинное платье, скрывавшее ноги почти до косточки, совершенно седые волосы до пояса. Женщина была крикливо накрашена – голубые тени, ярко-красная помада.

– София? – Заведующая подошла к женщине в инвалидном кресле и положила руку ей на плечо. – К тебе гости. Это Жанетт Чильберг из полиции Стокгольма, она хочет поговорить с тобой об одном из твоих давних пациентов.

– Это называется «клиенты». – Старуха ответила быстро и несколько высокомерно.