Он удивленно уставился на бывшую жену.

Анника не отвела взгляд. На висках Томаса появилась седина. Стало больше морщин вокруг глаз. Он немного раздался. Эта София Потаскуха Гренборг, наверное, печет вкусности к кофе. Томас всегда проявлял слабость к мучному.

Наступило молчание. Где-то в траве рядом с рестораном застрекотали цикады. В отдалении залаяла собака.

Пришел официант с закусками – тонко порезанной ветчиной, сыром и грецкими орехами.

– Можем ли мы ее разделить? – спросил Томас. – Ты это не пробовала? Jamon iberico bellota – лучшее в мире блюдо.

Они молча принялись за еду. Начав есть, Анника не могла остановиться. Она поглощала ветчину и сыр queso man-chego, завернутые в листья грецкие орехи в сладком креме до тех пор, пока не насытилась. После этого она покончила с минеральной водой и выпила целый стакан вина.

Темнота стеной обступила ресторан.

– Я не рассказывала тебе, что сказала Эллен, когда мы с ней в последний раз шли в садик? – спросила Анника. – «Когда я состарюсь, ты умрешь, а потом снова вернешься».

Томас рассмеялся:

– Наша девочка верит в перевоплощение.

– Именно, – сказала Анника.

– Хотелось бы знать, кем она была в прошлой жизни. Интересно, кем она была?

– Махатмой Ганди? – предположила Анника.

– Во всяком случае, не Иосифом Сталиным, – заключил Томас. – Для этого она слишком боится крови.

Они рассмеялись.

В этот момент зазвонил его мобильный телефон. Томас достал его из внутреннего кармана, долго смотрел на дисплей, поколебался, потом встал и повернулся к Аннике спиной.

– Привет, Калле, – сказал он, выйдя на парковку.

Анника смотрела ему вслед, чувствуя, что ей не хватает воздуха.