Эбби посмотрела на пластиковую папку, лежавшую у нее на коленях.
— Скажите, здесь можно где-нибудь поговорить?
Проехав поворот на аэропорт, Николич подкатил к заправке «Лукойла». Здесь, рядом с мини-маркетом, имелось небольшое кафе. Они сели за пластиковый стол и заказали кофе в пластиковых стаканчиках. На бумажных подставках красовалась реклама фастфуда и головоломки для детей.
— Я не требую от вас, чтобы вы честно рассказали мне, чем вы занимаетесь, — заявил Николич. — Если полиция меня спросит, я скажу, что вы под дулом пистолета вынудили меня пустить вас в машину.
— Разумно, — согласилась Эбби. Если полиция их поймает, это будет меньшей из их проблем.
— А теперь я хотел бы взглянуть на документ.
Эбби передала ему папку. Николич разложил листки на столе — всего их было шесть: четыре со смазанным латинским текстом, два с отпечатанной на машинке расшифровкой Грубера.
Чтобы достичь живых, плыви средь мертвых. За тенью солнца свет горит лучистый. Спасенья знак, что освещает путь вперед, Сияет, негасимый, новой жизнью.
Эбби был виден латинский текст — аккуратные, напечатанные на машинке строчки, Но далее следовали другие. Николич несколько минут внимательно читал их про себя, затем неуверенно начал произносить их вслух.
Из сада в темную пещеру Отец скорбящий отдал сына. И погребен на дне могилы Трофей его победной силы.