— Я ужинаю с Розмари, но освобожусь рано. Мы пойдем ко мне и будем ждать тебя. Ты ведь придешь, правда, и расскажешь все?

— Ладно.

— И, Дрю, вот еще что. Пожалуйста, до конца удостоверься, прежде чем что-либо говорить. Старина Лем слегка плутоват, разумеется. Я это всегда знал. Но он делает мать счастливой, а ей просто необходимо иметь какого-то мужчину при себе. Кроме того, неужели ты в самом деле думаешь, что Лем может убить кого-то? В смысле, чтобы убить, надо иметь определенного сорта характер, а Лем…

Такси повернуло на улицу, и Эндрю остановил его. Когда он залезал в машину, Нед, стоящий на обочине, по-прежнему что-то «понимающе» бормотал о Леме.

Именно Лем впустил Эндрю в номер в Плаце. В гостиной слышался мелодичный, как перезвон колокольчиков, голос матери, разговаривающей с кем-то. Видно было, что Лем чувствовал себя неловко.

— Послушай старина, — прошептал он, — ты же не собираешься рассказать матери о… э-э… моей сестре, не так ли? Есть особые причины. Очень веские причины, уверяю тебя. Я объясню позже.

— Я рассчитываю на это, — ответил Эндрю.

Отчим заволновался еще больше. Он засмущался, если только к такой большой и военного вида фигуре применимо это слово — «засмущался», но потом отправился, опережая Эндрю, в гостиную, объявив голосом профессионального плакальщика на похоронах:

— Норма, моя дорогая… Эндрю.

Миссис Прайд сидела на краю бледно-желтого кресла, лицом к окну. Было уже поздно для чая, но у нее оставалось мартини, и в руке она держала свой жадеитовый мундштук. В кресле напротив нее расположился мистер Тэтчер; он поднялся, когда увидел Эндрю.

— Ах, вот и ты, Эндрю, — сказала миссис Прайд. — Лем, любимый, сделай Эндрю мартини. Эндрю, ты знаком с мистером Тэтчером, не так ли?

По крайней мере она выучила имя правильно, подумал Эндрю. Она повернулась к мистеру Тэтчеру, лучезарно улыбаясь. Теперь она была леди Джордан-Эверсли-Малхаус-Прайд и великодушно позволяла очаровывать себя еще одному потерявшему голову мужчине. Хотя она была изящна, как всегда, однако казалось, что ее кожа приобрела почти неземную прозрачность. Вероятно, Нед был прав, когда говорил, что мать нездорова. Эндрю подумал о брачном договоре в кармане и, вспомнив свою прежнюю злость, почувствовал раскаяние. Бедная мама.

Мистер Тэтчер, солидный и представительный, рассматривал Эндрю сочувствующими карими глазами.

— Я надеюсь, вы не расцените это как черствость, Эндрю, но я пришел поговорить с вашей матерью относительно вашего брата и моей дочери. Розмари, по-видимому, совершенно драматически влюбилась и хочет во что бы то ни стало, несмотря на эту ужасную трагедию, устроить свадьбу как можно скорее. Поскольку я никогда еще не видел Неда, а миссис Прайд незнакома с Розмари, я подумал, что мы могли бы начать договариваться по меньшей мере между собой.