— Не думаю. Пан Доброзлоцкий не посвящал нас в свои дела. Правда, пани Зося что-то по этому поводу говорила, но всерьез ее никто не воспринял. И вряд ли Адам, ухаживая за своей блондинкой, не надумал ничего получше, как рассказывать ей про пана Доброзлоцкого. У инженера такой принцип: не терять времени, быстро добиться цели и так же быстро ретироваться.

— Вы хотите нам еще что-нибудь сказать?

— Нет. Больше я ничего не знаю. Не знаю и не догадываюсь, кто мог напасть на ювелира. Во всяком случае, не я.

Выслушав наставление, как надлежит подписывать протокол, и получив разрешение подняться к себе, но пока не ложиться спать, пани Барбара Медяновская вышла из столовой.

— Ну и ловкая же баба! — восхитился подпоручик. — Какое хладнокровие и самообладание! Я ее припугнул, а она и глазом не моргнула!

— Если она невиновна, чего ей бояться?

— Когда их допрашиваешь, все они невиновны… У каждого алиби, преступления никто совершить не мог, однако ювелир в больнице, а драгоценности запрятаны неведомо где. Один из этих «невиновных» ему голову проломил, но кто?!

Этот вопрос полковник Лясота оставил без ответа. Однако выражение лица опытного офицера милиции явно говорило о том, что если он и не знает окончательного решения загадки, то недалек от него.

Глава тринадцатая

Глава тринадцатая

— Я хотел бы вам предложить, поручик, — сказал полковник, — давайте опять вместе подумаем о таинственном телефонном звонке пана Доброзлоцкого. Здесь может быть ключ к разгадке, а если не ключ, то серьезный след. Заглянем еще раз в телефонную книгу «Карлтона».

Протоколист вскочил и через минуту принес книгу, где отдыхающие фиксировали телефонные разговоры. Оба офицера внимательно изучили все записи за последние три недели, начиная с первого дня пребывания Доброзлоцкого в Закопане.

— Доброзлоцкий ни разу не звонил в «Гранит». Лишь сегодня он вписал этот номер. Вообще Доброзлоцкий никогда по местному телефону не звонил. Во всех записях отмечены разговоры с Варшавой. Фигурируют только два номера. Нетрудно догадаться, что первый — это домашний телефон ювелира, а второй — какое-то учреждение, вероятно ювелирное управление, которому он регулярно докладывал, как идет работа по подготовке к выставке. Любопытно, что лишь сегодня, за пятнадцать минут до покушения, этот человек первый раз позвонил кому-то в Закопане. Это был срочный и важный звонок, потому что, как вспомнил редактор Бурский, ювелир в его присутствии несколько раз смотрел на часы. По-видимому, он должен был позвонить в «Гранит» в строго определенное время.