– Что ж, хорошо. Вы ведь приедете к нам на праздник?
– Вообще-то, нет, и как раз поэтому я сейчас здесь. Я буду у себя в церкви и поучаствую в городских торжествах. Сеньор Куэльо всегда устраивает пышные празднества, а мне положено восседать среди благородных господ и оказывать моральную поддержку.
– Не лучшая компания для священника, не находите?
– Да, все так говорят, но воры, убийцы и палачи – как раз те люди, с которыми должен водиться священник, если желает подражать Христу. А я к этому и стремлюсь. Между прочим, Господь никогда не пренебрегал хорошей трапезой.
– Надо полагать, до распятия вы при всем при том доводить не хотели бы.
Священник рассмеялся.
– О, при необходимости пойду и на это, но да минует меня чаша сия, и все такое прочее. Кстати говоря, Куэльо интересуется вами. При нашей последней встрече он усердно меня расспрашивал.
– Что вы ему сказали?
– Что вы американец с наклонностями филантропа, отошедший от дел.
– И он вам поверил?
– Разумеется, нет. Поначалу он считал вас агентом какого-то другого картеля. Теперь думает, что вы агент
– А кем считаете меня
Отец Сантана снова рассмеялся.
– Ну что ж, хорошо. Я считаю вас мятущейся душой – как и большинство людей, с которыми имею дело. – Он протянул Мардеру руку. – Послезавтра – скажем, в десять – буду ждать вас перед домом. Наверняка опоздаю, но вы уж не обессудьте, праздник все-таки.
17
17
– Ну и видок, краше в гроб кладут, – сказал Мардер дочери.