— Но этого не было.

Неужели все это вот так и работает? Нагромождение одной лжи на другую, и все ради того, чтобы получить минимально возможное наказание. Неужели наша система правосудия настолько порочна? Меня начинает тошнить.

Рут Джефферсон просматривает записи и вдруг поднимает на меня глаза.

— А мальчик выбежал перед вами неожиданно, без какого-то предупреждения? Со слов его матери, она выпустила его руку, когда они приблизились к проезжей части, и…

— Она не виновата!

Аккуратно подкрашенные брови адвоката лезут на лоб.

— Мисс Грей, — ровным тоном говорит она, — мы здесь не для того, чтобы решать, кто виноват, а для того, чтобы обсудить обстоятельства, которые привели к данному несчастному случаю, и найти смягчающие. И прошу вас — поменьше эмоций.

— Простите, — говорю я. — Но здесь нет никаких смягчающих обстоятельств.

— Это моя работа — найти их, — отвечает мне Рут. Она кладет свою папку на стол и подается вперед. — Можете мне поверить, мисс Грей, что между двумя годами и шестью существует громадная разница, и если есть хоть что-то, что может оправдать то, что вы убили пятилетнего мальчика и после этого уехали с места происшествия, вы должны сказать мне об этом прямо сейчас.

Мы смотрим друг другу в глаза.

— Я сама хотела бы, чтобы что-то такое было, — наконец говорю я.

44

На ходу снимая пальто, Рей вошел в ОКР и нашел там Кейт, которая разбирала материалы прошлого вечера.

— Давай ко мне в кабинет, быстро.

Она встала и последовала за ним.

— Что случилось?

Рей не ответил, повернулся к своему компьютеру и положил на свой стол голубую визитку.

— У кого была эта карточка?

— У Доменики Леттс. Она подружка одного из наших фигурантов.