– Одеяло, говоришь? – произнес он.

До меня не сразу дошло, что Андерсен имеет в виду. Должно быть, это отразилось на моем лице, потому что он продолжил:

– Ты говорил, что защищаешь ее. – Он снова оскалился. – Как одеяло.

Вообще-то, когда тебя допрашивает детектив, всегда разумнее сохранять вежливость и кротость, но смерть Джекки лишила меня кротости, да и его дешевые подначки взбесили уже достаточно, чтобы терпеть их и дальше.

– Кажется, ты говорил, что найдешь убийцу, – отозвался я.

Он чуть покраснел и покачал головой.

– Может, уже и нашел, – сказал он, и на этот раз сомнений в смысле его слов не оставалось.

– Не нашел, – заверил я его.

– Да-да, – кивнул он. – Если не считать того, что это всегда делают любовники, а?

– Конечно, – хмыкнул я. – Даже когда жертву преследовал маньяк, убивавший прежде и поклявшийся убить ее. Разумеется, проще подозревать любовника, а не маньяка. По крайней мере, – добавил я, – тебе проще.

Андерсен испепелил меня взглядом и явно решил, что ему необходимо произнести что-то в ответ – что-нибудь особенно остроумное и сногсшибательное. Однако, как мы уже знаем, остроумие и детектив Андерсен – две вещи несовместимые, поэтому он просто продолжал злобно пялиться на меня, пока не сообразил наконец, что никаких свежих мыслей в его голову так и не придет. – Я тебя еще не отпустил, – огрызнулся он и отошел порычать еще немного на Анхеля.

И он меня не отпустил. Еще долго не отпускал. Почти час я стоял там, глядя на его бестолковое топтание. Иногда он ловил на себе мой взгляд и отвечал своим, злобным, но ничего другого не происходило.

Я не возражал. Если честно, я даже обрадовался тому, что расследовать убийство Джекки назначили Андерсена, а не кого-нибудь вроде Деборы, кто мог бы действительно раскрыть это дело. Я не хотел, чтобы его раскрыли слишком быстро. Кто бы ни совершил это, он совершил это не только с Джекки, но и со мной. Вместе с ней убили и мое прекрасное будущее, отбросив меня обратно в жалкую, лишенную смысла жизнь, которую я уже перерос, и кто бы это со мной ни сделал, я знал, что разыщу его и заставлю заплатить. Нет, я не хотел, чтобы кто-то нашел этого убийцу. Кто-то, кроме Меня.

Поэтому я стоял, прислоняясь спиной к холодильнику, смотрел на топчущегося Андерсена – живое воплощение Имитации Бурной Деятельности – и обдумывал то немногое, что знал об убийце.

Во-первых, я знал, что это не Патрик. Однако кроме меня этого не знал никто, поэтому кто-то другой вполне мог использовать эту историю с маньяком в качестве прикрытия. И ведь уже использовал, если исходить из того, что Джекки убил тот же, кто лишил жизни и Кэти. Я поразмыслил над этим и почти сразу решил, что так оно и есть: глаз у Кэти вырвали, а смысл это имело делать только в качестве отвлекающего маневра. Нет, обеих убил один и тот же человек.