Снаружи солнце било и ранило. Перед тем как сесть за руль, Малкэй провел пальцем по джипу, оставив четкую линию. Целая ночь в дороге с остановками только на заправку и кофе. Ощущение – словно глаза ободрали наждаком.

Малкэй выбрал комнату в самом дальнем от дороги блоке. Семейный номер, чуть больше, чем вчерашний, но в остальном такой же: кухонька, бугристые двуспальные кровати, древний телевизор и гремящий, гудящий кондиционер.

Малкэй схватил пульт, включил телевизор и тяжело плюхнулся на кровать. Сквозь тонкие простыни и покрывало в тело впились пружины матраса. Если опуститься на кровать, заснешь прежде, чем голова коснется подушки. Но спать нельзя. Пока еще нельзя.

На экране образовалась внятная картинка, звук стал разборчивым. Малкэй увеличил громкость и переключал каналы до тех пор, пока не нашел местные новости. Те были сплошь о событиях в Искуплении. На экране, словно галлюцинации, мелькали фрагменты прожитого Малкэем за последние двадцать четыре часа.

Он заставил себя встать на ноги, пошел в кухню, не спуская с телевизора глаз. Голоса и цвета сливались в неразборчивую муть. Малкэй оттащил раскладушку от двери в соседний номер и вставил в замок ключ. С другой стороны двери зашуршало, словно кто-то стоял, подслушивая. Малкэй распахнул дверь и посмотрел на отца. Волосы у того стояли дыбом, словно он только что поднялся с кровати. Под глазами – темные мешки. Он смерил Малкэя взглядом с головы до пят и сообщил:

– Дерьмово ты выглядишь.

Малкэй ощутил, как груз последних суток тяжко лег на плечи.

– Мама снова вышла замуж, – выпалил он, не понимая зачем.

Папа моргнул:

– Я знаю. Пусть ей повезет.

Затем шагнул к сыну и крепко обнял – так, как не обнимал с самого раннего детства.

97

97

По дороге из Искупления, овеваемый свежим ветром, Соломон наконец размял одеревенелые мышцы, зашагал уверенно и скоро. Он миновал шахту, аэродром, подошел к ранчо. Лошади снова были в корале, ели из кормушек, помахивая хвостами. Когда Соломон приблизился и сложил свой груз на землю там, куда редко заглядывали рабочие ранчо, на гостя обратила внимание пара паломино, но лошади быстро потеряли к нему интерес и вернулись к завтраку еще до того, как странный человек ушел. Однако, пройдя несколько шагов, Соломон услышал фырканье за спиной. Остановился, обернулся. Девочка-призрак стояла там, где он был только что. Она нагнулась, подняла тряпичную куклу, оставленную Соломоном, посмотрела на него, улыбнулась – и пропала.

– Да свидания, мисс Элдридж, – прошептал Соломон.

Вернувшись к городской окраине, он оглянулся и посмотрел на лежащий впереди город. Отсюда Искупление казался спокойным и мирным. Шпиль церкви высился надо всем. Соломон вынул из кармана страницу из Библии, перечитал контракт с дьяволом. Интересно, действительно ли Джек Кэссиди продал душу дьяволу в обмен на церковь и этот город? Или контракт – не более чем плод галлюцинации, порожденной безумной жарой, жаждой и фанатичной верой?