– Разве это плохо?

– Нет, – улыбнулась она. – Я рада, что ты такой. Надежный, как скала. Будь ты другим, наверное, я бы не… – Ее голос дрогнул и прервался.

– «Не» что?

Билли ответила ему прямым взглядом.

– Не полюбила бы тебя так сильно. И не любила бы до сих пор. – Собственное признание ее смутило, и она поспешила сгладить впечатление более приземленной репликой: – А кроме того, ты давно не принимал душ!

Да, вот уже тридцать шесть часов Люк не мылся, не переодевался и даже не снимал одежды – той, которую украл в Вашингтоне.

– Всякий раз, когда я пытаюсь переодеться, надо куда-то бежать, – пожаловался он. – Но в чемодане у меня есть смена одежды.

– Ладно, неважно. Забирайся-ка наверх, а я хотя бы туфли скину.

Люк послушно поднялся по лесенке и лег на верхней полке, подперев голову рукой.

– Потерять память – все равно что начать новую жизнь. Как будто заново родился. Можешь пересмотреть все свои решения.

Билли сняла туфли и встала.

– Я бы так не смогла, – заметила она.

Одним быстрым движением она скинула черные лыжные брюки, оставшись в свитере и белых трусиках. Поймав его взгляд, обезоруживающе улыбнулась.

– Все в порядке, смотри на здоровье!

Заведя руки за спину и сунув под свитер, она расстегнула на себе лифчик; затем выпростала левую руку из рукава, стянула бретельку лифчика с правой руки, вернула руку в рукав, затем проделала тот же фокус с правой бретелькой – все это с мастерством иллюзиониста.

– Браво! – сказал Люк.

Билли бросила на него задумчивый взгляд.

– Так что же, будем спать?

– Да, давай спать.

– Ладно.