Но разве он не завершился? Мариус уже не представлял собой опасности. Ребекка освобождена. Так почему же она, Инга, не могла избавиться от чувства опасности?

Женщина прохромала по ступенькам вниз и заметила, что ее повязка на ноге вся пропитана кровью. Наверное, она оставляла кровавые следы на своем пути вниз. А наверху Мариус лежал в луже своей крови. В конце концов этот дом будет похож на поле битвы…

Инга включила свет и в нижнем коридоре и только теперь заметила, как сильно здесь все пропитано запахом горелого. Она заглянула на кухню. На плите, которую к этому времени кто-то уже выключил, стояла кастрюля, в которой находилась какая-то неопределенная обугленная масса. Женщина вспомнила, что Мариус как раз собирался что-то готовить, когда она сбежала.

— Ребекка! — позвала она. — Это я, Инга! Максимилиан! Вы где?

Она добралась до гостиной и открыла дверь.

Ее глаза должны были сначала привыкнуть к темноте. Оконные ставни были закрыты, и ни один лунный луч не проникал в комнату, но в ней горела пара свечей. На стуле, на котором много часов сидела связанная Инга, жалкая и замученная, теперь сидела Ребекка. Она не была связана, но выглядела ужасно — это было видно даже при царящем здесь сумеречном освещении. Спутанные волосы, висевшие неопрятными прядями, смертельно-бледное лицо, темные круги под глазами… Напротив нее на другом стуле сидел Максимилиан.

Эта картина медленно и с трудом доходила до сознания Инги. "Как странно… — подумала она. — Почему они сидят здесь при свечах?"

В тот же момент, когда ей в голову пришла эта мысль, Ребекка открыла рот. Она закричала так неожиданно, что молодая женщина в ужасе сжалась:

— Инга, уходи! Убегай! Убегай, как можно скорее!!! Он сумасшедший! Давай же, беги!

Инга не поняла ее. Мариус теперь и муху не мог убить. Неужели Ребекка этого еще не знала?

Она хотела ответить ей, хотела объяснить, что ей больше нечего бояться. Но тут ее взгляд упал на Максимилиана. У него в руках был пистолет, и он ухмылялся. Как гнусный безумец.

2

— Как называется это место? — спросил Кронборг. — Вы не могли бы назвать его мне по буквам?

Он, собственно, еще и не проснулся как следует. Было начало восьмого утра, и он уже снова находился в своем офисе. Кроме него, в отделении еще никого не было. Пахло дезинфекционным средством уборщиков с прошлого вечера, и конечно же, еще ни в одном кабинете не пахло кофе, который по утрам кто-нибудь готовил в кофеварке. Кронборг еще не завтракал, потому что одиночество за утренним столом переносил еще хуже, чем за ужином, и знал, что ему срочно нужно выпить кофе, чтобы он мог ясно думать.