На лбу выступает пот. Я внимательно вглядываюсь в записи: Джейкоб, 13 лет, пародирует своего учителя естествознания, мистера Мелоди, на пороге дома Айлы; Джейкоб бежит к мысу с пустой банкой из-под конфет, чтобы поймать головастиков; Джейкоб играет в карточную игру на пляже. Мимолетные мгновения, о которых впоследствии забывает любой родитель.

Но только не Айла.

Она собирала свою коллекцию многие годы. Записывала, сохраняя воспоминания на бумаге. Воспоминания о моем сыне.

Трясущимися руками я достаю телефон и звоню Айле.

Знаю, трубку она не возьмет, однако сообщение послушает. Я скажу, что альбом у меня, и если она не перезвонит в течение часа, от него ничего не останется.

На кухне что-то мигает бледно-голубым светом, освещая нижнюю часть полки. Я подхожу ближе, все еще прижимая мобильный к уху – вот щелкнул автоответчик, и голос Айлы просит оставить сообщение. Мигающий свет гаснет, и тут я понимаю, что это такое. Мобильный телефон.

На экране высвечивается мое имя: «Сара, 1 пропущенный вызов».

В голове каша. Ничего не понимаю. Телефон Айлы здесь. Получается, она не игнорировала мои звонки, а просто забыла свой мобильник?

Значит, я ошибалась? Вполне возможно, Джейкоб напросился полететь с Айлой в Чили, сказав, что мы с Ником в курсе, и она ему поверила. Хотя нет, что-то не сходится. Она все равно позвонила бы, чтобы проверить, так ли это.

Господи, как же я устала. Словно не спала несколько дней. Скорей бы вернуть моего мальчика. Просто крепко обнять его и все объяснить.

Интересно, звонил ли ей Джейкоб? Я пролистываю журнал вызовов, в котором должна быть куча пропущенных с голосовыми сообщениями от меня, но судя по отметкам, их уже прослушали. Все, кроме последнего.

По спине пробегает дрожь. Я пытаюсь нащупать в кармане фонарик – черт, он остался на диване. Подсвечивая себе экраном мобильного, я зажигаю конфорку, – и вспыхивает огонь. Айла забыла перекрыть газ? Не может быть.

Тогда я заглядываю в холодильник. Внутри загорается свет: есть молоко и сыр, фрукты, йогурты. Открываю упаковку молока – по запаху свежее. Срок годности подсказывает, что его можно пить еще пять дней. Айла не стала бы покупать скоропортящиеся продукты перед отъездом.

Я беру лежащую на кухонной стойке газету и ищу дату выпуска.

Сегодняшнее число.

Дыхание учащается.

Теперь все ясно. Я забираю альбом. Надо убираться отсюда.

Вдруг со скрипом открывается дверь, и я, глядя в темноту, спрашиваю:

– Ник? Это ты?