На следующее утро в мой номер в отеле «Буш-Хаус» постучали. Я открыл. Перед дверью лежала картонная коробка из пиццерии Лукарелли. К ней была прицеплена записка: «Не пытайтесь получить права. Вышло хорошо, но не на пять с плюсом. Мне не хватило времени».

Думаю, последнюю фразу можно будет написать на моей могильной плите.

В коробке из-под пиццы лежал желтый конверт. В нем все, что нужно, чтобы открыть счет в банке и купить акции под именем Джереми Пэйджита. И уж конечно, достаточно, чтобы обдурить врачей. Настоящий Пэйджит, как я позже выяснил, изучая архивы Центрального округа, родился в 1937-м и погиб в возрасте двенадцати лет, когда взобрался на качалку нефтяной вышки и попробовал прокатиться на ней верхом.

Я снял однокомнатную квартирку в Статлер-Армс в Кливленде и начал игру на рынке, используя заначку, предоставленную Стариком с Примроуз-лейн. Я вкладывался в «Яху», «Старбакс», «Эппл». Поставил десять тысяч долларов на «Сан-Франциско Форти Найнерс» на январском Суперкубке.

Ждать было скучно.

Я расшифровал дневник Кэти Кинан и записки по ее делу, разложив по нескольким большим папкам всю ее жизнь до мельчайших деталей, в хронологическом порядке. Я знал, где она бывала, где собиралась побывать. Я хотел увидеться с ней, посмотреть на девочку, вокруг чьей гибели вращалась теперь моя жизнь.

Тем летом, когда ей было шесть, они с матерью регулярно ездили в кинотеатр на Роки-Ривер. Кэти тщательно собирала и хранила в дневнике корешки от билетов, так что я знал наверняка даты и часы сеансов, на которые они ходили. Я покупал билет и садился где-нибудь рядом, иногда даже не глядя в их сторону. Утешался просто тем, что она жива.

Особое внимание я уделял мужчинам в кинозале. Может, задолго до похищения удастся опознать и схватить убийцу, пока он следит за ней? Но пока что единственным, кто ее преследовал, как видно, был я сам.

В мае 1977-го я отправился в Кентский университет на вахту со свечами в память студентов, убитых в 1970 году. В дневнике Кэти писала, что ездила туда с отцом. Зациклившись на необходимости охранять ее, я совсем забыл, кого еще могу там встретить. И столкнулся с самим собой, то есть с вами, Дэвид, стоявшим в почетном карауле на месте гибели Уильяма Шредера на парковке у Прентис-холла.

Я на миг встретился глазами с самим собой, молодым. И где-то глубоко в памяти всплыла картина, как я стою там, глядя… не на себя – старика, но в пространство, и вижу только памятник студентам, застреленным национальной гвардией.