И в тот вечер, вытянувшись в кровати во весь рост, с ингалятором в руке, уставившись в темноту, он услышал шепот прокаженного: «От того, что ты убегаешь, пользы тебе не будет, Эдди».

8

– Ничего себе, – уважительно прокомментировал Ричи, нарушив долгую паузу, последовавшую после того, как Билл Денбро закончил рассказ.

– Е-есть у те-ебя е-еще си-игарета, Ри-и-ичи?

Ричи протянул ему последнюю из пачки, которую он вытащил почти пустой из ящика отцовского стола. Даже раскурил ее для Билла.

– Тебе это не приснилось, Билл? – внезапно спросил Стэн.

Билл покачал головой.

– Н-не п-приснилось.

– Это правда, – прошептал Эдди.

Билл резко повернулся к нему.

– Ч-ч-что?

– Я сказал, это правда. – Эдди посмотрел на него чуть ли не с возмущением. – Это действительно случилось. Наяву. – И прежде чем успел остановить себя, прежде чем даже понял, что собирается это сделать, уже рассказывал историю о прокаженном, который вылез из подвала дома 29 по Нейболт-стрит. Где-то на середине он начал хватать ртом воздух, и пришлось воспользоваться ингалятором. А в конце разревелся, его худенькое тело сотрясали рыдания.

Они все неловко смотрели на него, потом Стэн коснулся его спины, а Билл пододвинулся к нему и обнял, тогда как другие в смущении отвели взгляды.

– Все но-ормально, Э-Эдди. Все хо-орошо.

– Я тоже видел что-то такое, – внезапно признался Бен Хэнском ровным, хриплым, испуганным голосом.

Эдди поднял голову, с залитым слезами, таким беззащитными лицом, с красными, блестящими глазами.

– Что?

– Я видел клоуна, – пояснил Бен. – Только он был не таким, как ты рассказывал… во всяком случае, когда я видел его. Ничего у него не сочилось. Он был… он был сухим. – Бен помолчал, опустил голову, уставился на свои бледные руки, лежавшие на слоновьих бедрах. – Я думаю, он был мумией.

– Как в кино? – спросил Эдди.