Я хочу успокоить ее, но голос меня не слушается.

– Ты должна мне, Кэролайн. – Лора подходит к дивану и садится на подлокотник, пистолет крепко зажат в ее руке. – Все очень просто: если бы я тебе не помогла, тебя бы обвинили в убийстве Тома. Я тебя спасла.

– Ты меня шантажировала.

Фрагменты истории складываются в единую картину. Это не папа угрожал маме, а Лора. Не папа ее выследил. А Лора.

– Так это ты? – потрясенно спрашиваю я. – Это ты прислала ту открытку?

Лора впервые смотрит на меня, разглядывает Эллу, мои растрепанные волосы, проступивший на лице ужас.

– Предполагалось, что ты воспримешь это как дурацкий розыгрыш. Как те глумливые письма, которые ты получала после смерти Тома. – Она качает головой. – На самом деле это было послание для Кэролайн. Чтобы она поняла, с кем связалась. Я отправила ей копию.

– А кролик, значит, тоже послание? И кирпич, брошенный в окно? Ты могла убить Эллу!

На мгновение на лице Лоры проступает удивление, но затем она улыбается.

– О, думаю, тебе придется смириться с тем, что это дело рук кое-кого куда более близкого тебе.

Она смотрит на маму. Та прячет лицо в ладонях.

– Нет…

– Я просто хотела, чтобы ты перестала раскапывать это дело, вызнавать, что же случилось с нами. Я знала, что, если ты узнаешь правду, она и на тебя напустится, и…

– И ты бросила кирпич в окно детской? В коляску своей собственной внучки?

Слова доносятся до меня будто со стороны, мой голос срывается в истерике.

– Я знала, что Элла на первом этаже, я видела ее из сада.

Мама делает шаг мне навстречу, протягивает руку, но Лора ее опережает. Она направляет на маму дуло пистолета и указывает налево. Мама, помедлив, отступает.

Кто эти женщины? Мама, которая готова была навредить своей дочери и внучке. Лора. Как можно знать кого-то всю свою жизнь – и так ошибаться?

Я поворачиваюсь к Лоре:

– Откуда ты знала, где спряталась мама?