— Нет, это не блеф, — сказал Уайтсайд, вынимая из кармана сложенный вчетверо документ. Он развернул его и сунул прохвосту под нос. — А на всякий случай у меня при себе вот это, — продолжал он, вынув пару крепких наручников, и надел браслеты на руки перепуганного Мильбурга.
Управляющий, должно быть, очень уж полагался на свое счастье или был абсолютно уверен в том, что ему удалось навсегда скрыть все следы преступления. Но теперь он сник. Тарлинг возмущался его наглой самоуверенностью. Он знал, что улики против Мильбурга по обвинению в поджоге и растрате были призрачными. Но обвинение в убийстве было более реальным. Тот, по-видимому, тоже это просчитал, так как не углублялся в мелочи. Съежившись, он сидел на стуле, и при каждом движении его рук цепочка тихо звенела.
— Если вы снимете с меня это, господа, — сказал он, высоко подняв скованные руки, — тогда я скажу вам многое, что успокоит вас относительно убийства Торнтона Лайна.
Уайтсайд вопросительно посмотрел на Тарлинга, который кивнул в знак согласия. Сейчас же наручники были сняты, и Мильбург стал привычно потирать руки.
Конечно, лучше было бы отправить негодяя в тюрьму и заняться им после обнаружения Одетты. Мысль о ней пронзила сердце Джека.
— Прежде чем вы начнете, скажите мне, в чем вы признались Линг-Чу, почему он оставил вас одного?
— Я рассказал ему о мисс Райдер и высказал предположение, что с ней может случиться несчастье.
— Понимаю, — сказал Тарлинг. — Теперь, мой друг, рассказывайте как можно скорее, только правду: кто убил Торнтона Лайна?
Мильбург улыбался.
— Скажу, если вы мне сумеете объяснить, как Торнтон Лайн попал из квартиры Одетты в Гайд-Парк, потому что я до сих пор твердо уверен в том, что Лайн был убит Одеттой.
Тарлинг нервно заерзал на стуле.
— Лжете! — воскликнул он.
Но мошенник нисколько не смутился.
— Ну, хорошо, — сказал он, — тогда расскажу вам, что знаю об этом деле и что лично я пережил.
Глава 35
Глава 35
— Не буду рассказывать обо всех событиях, — плавно начал Мильбург, предшествовавших его смерти. Он не был образцовым шефом, он был подозрителен, несправедлив и в некоторых отношениях просто подл. Я знаю, что Лайн подозревал меня. Он вбил себе в голову, что я похитил у фирмы крупные денежные суммы, и мне было известно об этом.
Управляющий любовно потер руки.
— Итак, господа, я протестую против того, что обокрал фирму или виновен в каком-либо другом преступлении.
— Иными словами, вы вообще ни в чем не хотите сознаться?