– Полегче, красотка, выходи спокойно, без резких движений.

– Не могу. Я не могу их оставить.

– Как скажешь.

Летиция понимала, что это, вероятно, последние секунды ее жизни, но из любви к своим мальчикам не могла ни замолчать, ни попытаться как-то спастись. Она говорила, выпрямив спину, будто проглотила кол, каждый миг ожидая выстрела, который отбросит ее на землю, и собрав все силы, чтобы не поддаться истерике:

– Нет-нет! Вам нужна моя помощь, чтобы их успокоить! Дети будут кричать и плакать. Я не знаю, что вы задумали, но если хотите куда-то увезти детей, вам нужен кто-нибудь из взрослых, чтобы их утихомирить. Я могу это сделать для вас.

Водитель, секунду назад собиравшийся спустить курок, передумал – слова Летиции заставили его погрузиться ненадолго в размышления. Он пожевал губами и наконец склонил голову:

– Хорошо. Но если кто-нибудь из них зашумит, ты получишь пулю. Ясно?

Летиция энергично закивала, а водитель посмотрел на двух учительниц.

– Ты тоже останешься, чтобы ей помочь, – сказал он мадам Лемин. – А старуха пусть проваливает.

Лемин с отчаянием уставилась на Летицию, а мадам Берто двинулась к выходу из автобуса почти с сожалением, бросив последний взгляд на детей. Можно было подумать, что две учительницы с удовольствием поменялись бы ролями.

Но мадам Берто не успела открыть рот, чтобы обратиться к водителю, – пуля разнесла ее голову вдребезги, и ошметки мозга разлетелись по траве на корм для птиц.

В этот раз дети молчали.

49

49

Все трагедии мира могли бы разыграться прямо на пороге Парижского отдела расследований – Гильем и бровью не повел бы, ибо он точно знал, что такое настоящий ад. Каждое утро, глядя на себя в зеркале, он видел воплощенное страдание, страх, сомнения и тщетную надежду. Ничто, вот абсолютно ничто – он был твердо в этом уверен – не могло сравниться с кошмаром организации свадебного банкета.

Приготовления к торжественному бракосочетанию продвигались медленно, но верно, неделя за неделей, а чертов план рассадки гостей за столом оставался незаконченным, и его призрак незримой угрозой нависал над союзом с Мод, скелетом скребся в шкафу, отравляя их интимные отношения. Гильем постоянно возвращался к плану – «усаживался за стол», как он говорил, стараясь показать ироничное отношение к проблеме, – и у них еще было время, но с каждым днем и с каждой попыткой взять эту высоту, ему все яснее становилось, что битва заранее проиграна. Тут нужен талант дипломата, стратега, кудесника, пройдохи и всепланетного чемпиона по кубику Рубика одновременно – иначе рассадить родственников со стороны невесты и родственников со стороны жениха так, чтобы не возникло недоразумений, будет невозможно.