– Как это можно сделать?

Он задумался.

– Разнюхивая. Узнать, что у него на уме на самом деле.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что, судя по его поведению, намерения у него далеко не честные. Он что-то скрывает, и если б узнать, что именно…

– Как ты собираешься это сделать?

– Не я. Я всего лишь ничтожный крестьянин. А ты могла бы. Ты же работаешь у него в офисе.

София немного поразмышляла над его словами.

– Пожалуй, пойду в офис. Спасибо за бутерброд, – сказала она и встала.

– Не за что. Будь осторожна, София.

* * *

Лекарство начало действовать, и, входя в офис, головной боли она уже не ощущала. Здесь оказалось темно и холодно. Ее бумаги лежали на письменном столе в точности как она их оставила. Стулья стояли выдвинутыми. Вроде бы Освальд сюда даже не заходил.

София зажгла свет и включила отопление. Нахлынувшая было волна энергии прошла, и София тяжело опустилась на мраморный пол. Перед глазами у нее невольно возникла сцена между Беньямином и Освальдом. «В прошлый раз я стояла на этом полу еще при жизни Беньямина», – подумала она, и ее охватило удушающее ощущение безнадежности. Опять накатило раскаяние. Почему она не уговорила его лизать этот проклятый пол? Могла ведь даже встать на колени и вылизать его сама, только чтобы заставить Освальда замолчать… Или не завопила там, у скалы, не устроила сцену… да что угодно, только б удержать Беньямина от идиотского безрассудства?

Слезы снова пытались прорваться наружу, но ей удалось остановить их.

Надо действовать шаг за шагом – это единственный способ выбраться отсюда.

Пока мобильный телефон заряжался, София немного прибралась. Потом заперла дверь офиса изнутри и села за компьютер Освальда. Раньше она никогда им не пользовалась, не решаясь переступать эту границу но сейчас ей было все равно. Разве может стать хуже, чем уже есть?

На краю стола Освальда стояла большая банка с витаминным порошком для наращивания мышц, который он подмешивал себе в напитки. Банка сразу ее разозлила. У кого из персонала есть время думать о наращивании мышц? София взяла банку, пошла в туалет, высыпала все содержимое и спустила воду. Почувствовала себя лучше. Засмеялась так громко, что смех эхом отразился от стен туалета. Вернулась к письменному столу и поставила пустую банку. Зашла в почту, прочла свои мейлы и проверила «Фейсбук».

Было много мейлов от родителей и Вильмы, а также несколько от друзей, которым она давно не писала. Беспокойство в мейлах, по мере приближения к сегодняшней дате, постепенно нарастало и завершалось оглушительным крещендо, душераздирающим призывом к ней с материка: