Светлый фон

– Черт! – выругалась она. – Прости. Я и забыла. Просто он как-то убеждал меня, что рыба – такое же животное, только без ног. Да он и мухи не обидит! Представить себе не могу.

– Черт! – выругалась она. – Прости. Я и забыла. Просто он как-то убеждал меня, что рыба – такое же животное, только без ног. Да он и мухи не обидит! Представить себе не могу.

 

Занавески колышет ветер. Где-то вдалеке идет поезд. На пристани кто-то кричит. На улице слышны ругань и звон бьющегося стекла. Я не хочу читать дальше, но заставляю себя продолжать.

 

У меня мурашки пошли по коже.

У меня мурашки пошли по коже.

– Бен – вегетарианец?

– Бен – вегетарианец?

– Веган, – смеется она. – И не говори мне, что ты и этого не помнишь.

– Веган, – смеется она. – И не говори мне, что ты и этого не помнишь.

Я вспоминаю тот вечер, когда он меня избил.

Я вспоминаю тот вечер, когда он меня избил.

«Кусок колбаски, – записала я. – Горошек в густом соусе».

«Кусок колбаски, – записала я. – Горошек в густом соусе».

Я подошла к окну.

Я подошла к окну.

– Бен ест мясо, – отвечаю я, стараясь говорить медленно. – Он не вегетарианец. Во всяком случае, теперь. Может, все изменилось?

– Бен ест мясо, – отвечаю я, стараясь говорить медленно. – Он не вегетарианец. Во всяком случае, теперь. Может, все изменилось?

Снова воцарилась долгая тишина.