А Сунг Ли, и Минь, и Нгуен Пувонг были в числе выживших.
Их семьи встретились на траулере контрабандистов, набитом сотнями других таких же, с кого взяли по тысяче долларов за безопасный проезд из Лаоса в Манилу. Через четыре дня на них напали пираты. Отца и мать Нгуена убили. Родителей Сунга тоже. Минь изнасиловали. Сунга пырнули ножом, но он выжил. Нгуен хотел прыгнуть к акулам. Минь словно онемела и только глядела на море. Сунг утешал оставшихся в живых, организовал порционную раздачу того малого запаса пресной воды и риса, которые остались. К Минь и Нгуену он был особенно добр, убеждая их быть сильными, чтить память своих семей и верить в свое спасение. Сунг, Минь и Нгуен стали друзьями, образовав небольшую семью, и Сунг поделился секретом, что его отец мудро отправил свои сбережения дяде Сунга в Калифорнию, который отписал, что лучшие кандидаты на иммиграцию в Соединенные Штаты — это семьи, у кого там живут родственники. У Сунга был план.
Он предложил Минь стать его женой, а Нгуену — его сыном. Сунгу было тридцать один, Минь двадцать. Без подтверждающих возраст документов они должны были солгать, чтобы все срослось. Потом, если захотят, они могут разойтись, но пока это вопрос выживания. Минь посмотрела на море и согласилась. Другого выбора не было.
— Вот и хорошо, — сказал Сунг. — Если мы будем жить по нашим правилам, то никто ничего не узнает.
Неудача же означала высылку и смерть.
— Помните правила, — прошептал Сунг Минь и Нгуену три дня спустя, когда их подобрало шведское грузовое судно, идущее на Гавайи. После одиннадцати месяцев в лагере беженцев американский чиновник даровал им жизнь, проштамповав согласие на их въезд в Соединенные Штаты.
В Сан-Франциско они несколько лет жили в подвале дома дяди Сунга, храня свою тайну и оставаясь семьей. Потом на сбережения отца Сунга и деньги, заработанные на уборке офисов, они купили старый двухэтажный дом в Сансете. Жили тихо, незаметно и в страхе, который усилился, когда прошлой ночью к ним нагрянула полиция.
Двое сыщиков, одетые не как полицейские, показали свои значки, и Сунг пустил их в дом. После того как Сунг на ломаном английском объяснил, что о пропавшей американской девочке они ничего не знают, они ушли. Казалось, что на этом все и закончилось; Сунг даже выдавил на лице улыбку. Но его облегчение исчезло менее чем через час, когда один из офицеров вернулся с азиаткой. Она свободно владела пятью азиатскими языками, в том числе и их.