— Пожалуйста, очень вас прошу: он ничего не должен знать о нашем разговоре. Я его смертельно боюсь.

— Не волнуйтесь, Флоренс, все будет в порядке, — успокоил ее Сидовски. — Вспомните хорошенько: нет ли еще чего, что может нам помочь выйти на Верджила? Куда он ходит, чем занимается и с кем?

Флоренс раздумчиво моргнула.

— Ходит? Ходит к нам в церковь, почти каждый день. В приют, где раздача.

— А в том приюте он не упоминал про детей? Про Дэнни Беккера, Габриэлу Нанн? Может, обсуждал новости, всякое такое?

— Нет, никогда.

— Возможно, у него в приюте есть друзья?

— Да как-то нет. Держится от всех особняком. — Флоренс всхлипнула. — Инспектор, а что, если там у него еще и другие дети? Я молюсь за них. Вы должны его поймать, пока не поздно. Схватить. — Она скомкала салфетку. — В приюте я его видела два дня назад. Скоро, наверно, снова объявится.

Сидовски доверительно тронул Флоренс за руку:

— Вы правильно сделали, что позвонили нам.

Женщина растерянно кивнула.

— Между прочим, вы хороший детектив, Флоренс, — тихим голосом похвалил он.

На нее нашло теплое, уютное спокойствие. Ее метания, тревоги, поиски смысла и цели жизни завершились.

В клетке что-то щебетнул Бастер.

— Я могу воспользоваться вашим телефоном? — попросил Сидовски.

52

52

Примерно сорока километрами южнее Сан-Франциско, если ехать по хайвею № 1, Рид остановился в Бухте Полумесяца — сонной деревушке, ласкаемой морем под защитой зеленых холмов, где фермеры выращивают тыквы и артишоки. «Рекламный проспект рая», — подумал Рид, выходя из своей «Кометы» возле пристани. В солоноватом воздухе с криками реяли чайки.

Он прошелся по причалу, показывая местным аборигенам ксерокопии вырезки о трагедии Келлера. Те смотрели, недоуменно пожимая плечами и почесывая в затылках. Уж очень давно это было. Вокруг было несуетно, нелюдно. Примерно через полчаса Рид решил заглянуть в местную газету и уже собирался уходить, когда к нему легкой трусцой подбежала молодая загорелая женщина.

— А вы попробуйте Реймера, — предложила она.