– Будет вполне достаточно, если вы просто назовете мне имя и адрес, – напомнил он, стараясь не слишком повышать голос.

Потом посмотрел на часы.

Дёрте Лойшнер была достаточно опытным детективом и понимала, что часы, которые выглядели так, будто он купил их на ярмарке, на самом деле стоили добрых три тысячи евро.

– Ладно, не буду докучать вам историями про моду. Ее любимое место для покупок – улица Нойер-Вег в Нордене. Там ее сразу вспомнили в нескольких магазинах. Она постоянная клиентка парикмахерской «Хаарфорум Эсер» на Вестерштрассе в Нордене.

Ее зовут Нееле Шаард, она замужем за Юстусом Шаардом и живет в Зюдернойланд.

Он довольно повторил имена.

Она вручила ему счет на четыре тысячи четыреста девяносто восемь евро плюс дополнительные расходы. Он залез в карман брюк и вытащил пачку денег. Купюры по пятьсот евро были просто перехвачены резинкой.

На долю секунды ее посетило подозрение, что деньги могут быть фальшивыми.

– Счет мне не нужен, – сказал он. – Это дело не пойдет в финансовый отдел. Полагаю, вам тоже это предпочтительнее.

Она улыбнулась.

Если бы она знала, насколько эта информация на самом деле ценна для клиента, то увеличила бы сумму в несколько раз.

Он попрощался рукопожатием.

– Мы с вами никогда не встречались, и я никогда не давал вам этого поручения.

– Секретность – мое второе имя, господин…

Она схватилась за голову, словно давным-давно забыла, как его зовут.

* * *

Анна Катрина смотрела на мир сквозь плотную пелену тумана. Она осознавала, что все вокруг несоразмерно. Ее голая левая нога возвышалась над простыней, словно красная скала на Гельголанде, окруженная белым песком.

Во рту пересохло. Язык распух и не слушался. Она хотела поднять правую руку, вытереть пот со лба и потереть слипшиеся веки, но одеяло оказалось таким тяжелым, что ей не хватало сил его поднять.

Она твердила себе, что засыпать нельзя, но вновь и вновь проваливалась в сон. Минуты тянулись как часы, часы – как дни. Ощущение времени исчезло. Но, словно светящийся буй, качающийся на волнах в ночи, где-то на краю ее сознания мерцал страх упустить что-то важное. Жизненно важное!

Пока она здесь спала, происходило нечто ужасное, и она могла этому помешать. Должна была помешать! Только она.