Она засмеялась, покачала головой. А он продолжал:

– Я начал заниматься боксом. Дурацкая примета возраста, я знаю, но мне так нравится.

Они помолчали, наслаждаясь тишиной церкви. Не говоря ни слова, Блум протянула ему мобильный телефон Жана Бабино. Мужчина взял его, кивнул головой в знак благодарности и показал на алтарь и купель.

– Хоры сохранились с двенадцатого века, – сказал он. – Причем в неизменном состоянии. Согласно легенде, эту церковь заложили двенадцать местных крестьян сразу же после крещения. Она была второй на территории, которая даже еще не называлась Швецией.

Блум осмотрела невероятные фрески на стенах. Попыталась почувствовать что-нибудь, помимо бесконечной усталости и все чаще накатывающей тошноты. Мужчина продолжал:

– Остров Альнё заселен с незапамятных времен. Тут довольно много языческих культовых сооружений, а вот здесь, где сейчас стоит эта церковь, в пятом веке находился большой жертвенник. Многое указывает на то, что церковь построили в том самом месте, где язычники приносили жертвы своим богам, специально, чтобы подчеркнуть, что время Одина и Тора прошло.

Он замолчал. Потом продолжал изменившимся голосом:

– Думаю, так и возникают культуры. На руинах других культур. С момента когнитивной революции история человечества строится на власти, насилии и победах. Но точно так же всегда существовала и параллельная ветвь развития: сопереживание, искусство, музыка, мечты, наука, размышления. Вот что удерживает нас от падения в бездну. В последние полвека нам удавалось поддерживать в Европе пусть не идеальный, но все же мир. У нас была возможность подумать о другом, не только о страданиях и войне. И, как ни крути, вчера не только Швеция, но и вся Европа стала более безопасным местом.

– Это ты меня или себя пытаешься убедить? – спросила Блум.

– Наверное, обоих, – улыбнулся мужчина.

– Более двадцати погибших, – сказала Блум.

– Более двадцати убийц перестреляли друг друга.

– Неправда. Убита ни в чем не повинная Хозяйка. К тому же стреляли и издалека, наугад.

– Ты ведь все время была без сознания. Так, по крайней мере, ты сказала на допросе.

– Ты не можешь ничего об этом знать.

– Знаю. Догадался, – заверил мужчина, засмеявшись.

Молли Блум покачала головой. Ей действительно нездоровилось.

– Нильс Гундерсен? – спросила она коротко.

– Пропал, – ответил мужчина с сожалением во взгляде.

– Да, исчез в Ландсортской впадине, – улыбнувшись, произнесла Блум.