Вдалеке виднелась Гибралтарская скала, возвышающаяся из моря, как гигантский плавник.

И ульи, его собственная пасека, расположенная вдоль склона; их он приобрел гораздо раньше, чем саму виллу, на которую он засматривался годами и которая долго была его несбыточной мечтой.

И вот теперь мечта сбылась. Беда в том, что он всего этого никогда не увидит.

Если ему не помогут.

Все пчелы, исправно жужжащие – даже сейчас, в декабре, – и весь контроль, который он над ними имел. А также благодаря им. Пчелы, которые были его настоящей семьей, которые делали все, о чем он их просил.

Но и они не могли освободить его от подписанного контракта.

Хотя теперь все кончено. Никаких больше северокорейцев в его жизни.

Все счета оплачены, все документы подписаны, все мирское позади. Остаток жизни будет посвящен духовному. С этого момента – только духовность. И два бокала хорошо охлажденного белого вина на столике между двумя стульями вполне можно отнести к сфере духовного.

Как и неподвижную Молли Блум.

И ее зрение.

Которое скоро станет таким же, как у него.

* * *

Она видела, как Карстен приближается со стороны балюстрады. Неровная походка некогда безупречного циркового артиста говорила не только о том, что у него страшно болит нога, но и о том, что зрение его снижено до предела. Кроме того, что касалось границ, которые он так четко очертил по периметру террасы. Безопасная зона, опасная зона. Интересно, что бы это значило. Молли продолжала думать об этом, даже когда Карстен подошел совсем близко.

Он присел рядом с ней на корточки. Поскольку во время всего полета она была под наркотиками, он в первый раз по-настоящему разговаривал с ней.

– Не знаю, поймешь ли ты, – сказал он, блуждая взглядом. – Я правда не знаю, сможешь ли ты, Молли Блум, по-настоящему понять, что значит любить и одновременно ненавидеть человека. Действительно одновременно. Именно так: любить и ненавидеть.

Ей пришлось напрячь все свои силы, чтобы заставить свой голос звучать, чтобы вообще найти слова в этом медленно ворочающемся хаосе, которым было наполнено все ее существо.

– Что ты со мной сделал? – спросила она хрипло.

Улыбнувшись, он ответил:

– Ты же знаешь нас, шпионов. Крутые спецы, которые умеют разнюхать все самое новое. В данном случае я нашел препараты двух видов, которые прекрасно нам подходят. Тебе и мне. Обоим.

– Препараты? – прохрипела Молли.