Самодовольная улыбка Карстена выглядела по-настоящему пугающей.

– Это я тебя вывел из комы, Молли, – сказал он. – Без меня ты бы сейчас в лучшем случае едва передвигалась с ходунками.

Молли смотрела на него, не в состоянии вымолвить слова.

Карстен продолжал:

– Золпидем.

– Что?

– Изначально это средство от бессонницы, – пояснил Карстен. – Сильнодействующее снотворное. Но оказалось, что на людей, находящихся в коме, этот препарат оказывает обратный эффект. Он может вывести из комы. Или убить. Взвесив все риски, я подлил тебе этот препарат в капельницу, когда ты лежала в больнице. Честно говоря, я сильно превысил дозировку, потому что пока ты в коме, от тебя все равно никакой пользы. К счастью, твоя реакция на лекарство оказалась положительной. Ты встала на ноги даже быстрее, чем я ожидал. Позвонила мне, сказала, что нужно оружие. Это открыло бесконечные возможности для перехода к следующему этапу нашего совместного проекта.

– Что ты такое говоришь, Карстен!

– Я про яд затяжного действия, который был нанесен на твой пистолет. На тот, который я передал тебе в квартире на улице Эолсгатан. Ты же знаешь, у меня всегда с собой перчатки.

Он медленно натянул тонкие кожаные перчатки и продолжал:

– Яд очень замедленного действия. Я рассчитывал, что отъезд состоится примерно через неделю. К тому моменту тебя должна была одолеть сонливость. После неизбежного, к сожалению, периода тошноты.

– Сонливость?

Карстен легко коснулся ее щеки и сказал:

– Я долго верил в Шекспира. В отношения между Макбетом и Леди Макбет. Она завлекла его в теневое поле морали, а потом сама не выдержала. Но потом я понял, что есть только одно место, позволяющее до конца понять, что значит любить и ненавидеть одновременно.

– Монолог, – прошептала Молли.

– Видишь, мы мыслим одинаково! – воскликнул Карстен, широко улыбаясь. – Конечно, монолог Молли Блум. Из «Улисса» Джеймса Джойса. Этого пассивно-агрессивного шедевра. Мужской контроль над свободным потоком женской мысли. Но ты все это и так знаешь, Молли. Ты же меня и научила.

– Мы были женаты, – еле слышно произнесла Молли. – И ты знаешь, почему все закончилось.

– Напомни мне, – сказал Карстен, доставая охотничий нож. Он медленно провел лезвием вдоль щеки Молли.

Ни слова, ни тело не подчинялись ей. Она чувствовала, как холодная сталь приближается к левому глазу, но у нее не было даже сил зажмуриться. Нож замер в нижнем поле зрения, как заходящее солнце.

– Ты ненормальный, Карстен, – сказала она спокойно.