Она продолжала молчать. При этом помрачнела.

– У тебя остались от меня секреты, Молли? Например, у СЭПО ведь нет такой должности, как «администратор вертолетного транспорта», или как там ты его назвала? Как ты нашла меня на крошечном островке недалеко от Ландсорта?

Она сидела молча. Смотрела в пустоту. Перед глазами стояли два церковных зала.

– Кто-то нас спас, – продолжал Бергер. – Близнецы уже сидели в резиновой лодке, Фрейя туда как раз забиралась. Нас спас какой-то высокий и худой бледный мужчина. А потом, стоя на берегу, там, на острове Эйя, отдал нам честь. О нем в твоих отчетах не упоминается. Но ты ведь должна была его видеть.

Молли скорчила гримасу.

– Да, на острове были друзья, – ответила она уклончиво.

– Друзья! – воскликнул Бергер. – Что еще за друзья?

– На Ландсорте сохранилось несколько старых артиллерийских пушек. Под ними – подземные помещения. Там они и прятались. Как раз там и собирался укрыться Август Стен, чтобы похитить твоих детей.

– Но откуда эти друзья?

– Из Европы, – ответила Блум со слабой улыбкой.

Бергер вытаращился на нее с нескрываемым изумлением.

– Значит, эти «друзья» заранее знали об аукционе, потому что…

– …потому что я им рассказала, да.

Бергер чувствовал, что ему не хватает слов. Что весь его словарный запас исчерпан.

А Блум продолжала:

– До них дошла информация о том, что в СЭПО не один крот, а целых два. Я похитила Августа Стена, потому что он и был вторым – кротом, охотящимся на крота. Они знали про Стена, но не про Карстена; когда я очнулась, я не знала о предательстве Карстена, иначе не стала бы обращаться к нему за пистолетом. Нашим друзьям было необходимо добраться до информации, которой владел Али Пачачи. О Жане Бабино, об аукционе. Чтобы прибыть туда вовремя, не допустить проведения аукциона, остановить массовую продажу оружия, добраться до склада боеприпасов и задержать представителей сразу нескольких криминальных организаций. Хотя о том, что всей деятельностью заправляет Нильс Гундерсен, никто не знал.

– Но тебе необязательно было убивать отца.

– Он не был моим отцом, – возразила Блум, глядя на близнецов.