Аль-Казим помог ему совершить большой джихад, разобраться, кто он такой на самом деле, примириться с самим собой, понять, что жизнь – это путь к смерти и раю, и что смерть наступит, когда того пожелает Господь. Иншааллах.

Теперь он был готов к малому джихаду – джихаду плоти, бомб и страха.

Но аль-Казим вновь его удержал. Джинн мог дать их делу куда больше, чем просто жестокое самопожертвование. Каждый моджахед – воин веры – обязан служить Богу всем, чем только может, в соответствии с собственными возможностями. Возможности Джинна были огромны.

Он должен был использовать свои связи, чтобы создать сеть сочувствующих его делу, чтобы вербовать, организовывать. Он был невидим для врага: уникальный шанс. Однажды, когда он почувствует, что час пробил, он раскроет свое лицо и заявит о себе – тогда, когда его уже нельзя будет остановить.

Джинн согласился, продолжил в качестве прикрытия играть в игры «Хезболлы», но при этом внутренне рос, вынашивал собственный план, ткал свою сеть, закладывал основу – или, по-арабски, аль-каиду.

11 сентября 2001 года стало для него примером.

Тогда он удвоил усилия и усердие в создании собственной паутины. Не сотрудничать напрямую с другими джихадистскими организациями и прежде всего не выдавать свое прикрытие. Ждать, наблюдать за их действиями, оценивать их преимущества и брать с них пример, учиться на их ошибках, но не раскрывать себя. Бен Ладен, аз-Завахири, аз-Заркауи, позднее – аль-Багдади: все они внушали ему уважение, но он никогда не приближался к ним, чтобы не рисковать и не попасться на глаза врагу. Ни один истинный хищник не станет показываться добыче.