Лудивина бросилась следом, сквозь группу людей, и оказалась на плохо освещенной лестнице. В полумраке она заметила наверху лестницы Ишама, тот едва переводил дыхание.

Она слышала, как неистово бьется сердце у нее в груди. Воздух начал обжигать легкие. Резко вздымавшиеся ребра разрывала боль.

«Не бросать начатое. Боль – лишь послание, которое можно игнорировать».

Морщась и обливаясь потом, она ворвалась в огромный, едва освещенный зал. Кинозал. По экрану побежали титры, публика – к счастью, малочисленная – уже начала двигаться к выходу, к ней.

Ишам мчался вниз, перепрыгивая через несколько ступенек.

Ему удалось немного оторваться.

Лудивина снова бросилась вперед, сосредоточившись на своих движениях. Она знала, что все дело в ритме, пусть невозможно быстром, но постоянном, и в равновесии дыхания. Она спортсменка, она выдержит, успокоила она себя.

Охранник с мусорным пакетом в руках показался в самом конце зала и сделал Ишаму знак, что ему туда нельзя, но беглец тут же отпихнул его и бросился за противопожарную дверь.

Лудивина выскочила в центральный коридор здания: бордовое ковровое покрытие на полу, бесконечная череда афиш к фильмам и номеров кинозалов. От усталости ее поле зрения сузилось, периферическое зрение почти отсутствовало, поэтому она принялась быстро вертеть головой. Вправо. Влево.

Дверь рядом с написанной на стене огромной цифрой 6 медленно закрывалась, плавно двигаясь на автоматических шарнирах.

«Там. Он может быть только там».

Она рванулась внутрь и оказалась в еще одном гигантском кинозале, где на экране показывали какой-то фильм.

В полутьме она едва различала сидящие, совершенно неподвижные силуэты – словно манекены.

На лестнице никого. Он не успел бы добежать до другого конца зала, до выходов возле экрана.

Он прячется?

Лудивина хотела крикнуть, потребовать, чтобы в зале включили свет, спросить у зрителей, не заметил ли кто человека, только что вбежавшего и севшего рядом, но тут же передумала, не желая сеять панику.

Она медленно пошла вниз по ступенькам, внимательно вглядываясь в темноту в поисках знакомой фигуры. Где же он?

Ее громкое дыхание раздражало зрителей, сидевших вблизи прохода, даже сильнее, чем то, что она шла мимо. Она слышала, как они недовольно ворчали.

Внезапно ее осенило: она на несколько секунд задержала дыхание и прислушалась.

Ничего.