Ясно, что что-то не так.

– Там я тоже была, но это не то, что ты думаешь. Он был в Лос-Анджелесе, а я работала практически день и ночь. Посмотри, все почти готово. – Жена показала ему фото в мобильном – прямоугольный деревянный ящик высотой в несколько метров стоял на опорах посреди большого выставочного зала в доме Уайта. – Остается только наружная отделка, и его можно вешать. Правда, красиво?

Фабиан кивнул. Он не мог не согласиться. И размеры, и форма действительно впечатляли. Это полностью отличалось от всех ее предыдущих работ. К тому же Соня сделала все за рекордно короткое время, словно после долгих лет наконец вскрыла код собственной творческой энергии. Может быть, поэтому у нее хорошее настроение.

– Но я также успела о многом подумать, – продолжила Соня и взяла обратно мобильный. – Пойди позови детей. Сейчас будем ужинать.

Фабиан кивнул и достал телефон, чтобы послать смс, но потом решил подняться к ним. На самом деле ему хотелось спросить Соню, думала ли она о них и к чему пришла. Остается ли она с ним, или все кончено.

Поднимаясь наверх, он столкнулся с Матильдой, которая так сильно накрасилась, будто собралась в Копенгаген на угол улицы Истедгаде. Он повернулся, чтобы что-то сказать, но дочь уже спустилась вниз, стуча каблучками, и прошла на кухню.

Из комнаты Теодора лилась та же музыка судного дня, которую сын обычно слушал в предыдущие годы, когда ему было совсем плохо. Как Фабиан и ожидал, он лежал на кровати, уставившись в потолок.

– Теодор, сейчас будем есть. Ужин готов.

– Я не голоден.

Фабиан подошел к стерео и сделал тише.

– Что-то случилось?

– Нет, просто не очень хочу есть.

– Точно?

– Тебя это напрягает?

– Не знаю. – Фабиан сел на край кровати. – А должно?

Теодор закатил глаза, ничуть не скрывая, что готов сделать все что угодно, только бы у него был новый отец.

– Послушай, – продолжил Фабиан, – я же вижу, что что-то случилось. Если не хочешь рассказывать, не надо. Видит бог, я тоже не хотел рассказывать моим родителям. Но знай, что ты всегда можешь прийти к…

– Эй вы там, наверху! Где вы есть? – прокричала Соня с нижнего этажа.

– Послушай… Ты как минимум можешь составить нам компанию. Пойдем.

Лазанья была такой же вкусной, как и раньше, а благодаря итальянскому вину, на которое не поскупилась Соня, последний поворот в расследовании отступил на задний план. Даже Теодор положил себе немного, хотя был бледен, как никогда, и в основном сидел, уткнувшись носом в тарелку.