Джейк улыбнулся.

– Спасибо.

Но потом он произнес имя Фрэнсиса, и тот совершенно неподвижно застыл на месте. Мальчишка узнал его, конечно же, но в хорошем доме нет места фамильярности. Ребенку нужна дисциплина. Это вопиющее неуважение к старшим.

– Сэр, – добавил Фрэнсис. – Именно так ты будешь ко мне обращаться. Понятно?

Джейк кивнул.

– Потому что в этом доме принято выказывать уважение к старшим. Тоже понятно?

Джейк кивнул еще раз.

– И ценить то, что они для нас делают. – Фрэнсис махнул на тарелку. – Я так старался, готовил… Съешь все это, будь добр.

На миг сверхъестественное спокойствие на лице Джейка куда-то девалось, и вид у мальчишки стал такой, будто он вот-вот расплачется. Он опять смотрел куда-то в сторону.

Фрэнсис прижал к бедру сжатый кулак.

«Только попробуй хотя бы разок меня не послушаться! – подумал он. – Хотя бы разок».

Но тут Джейк опять посмотрел на него, все с тем же безмятежным видом, и взял один из крампетов. При ярком освещении плесень по краю действительно была очень хорошо видна.

– Да, – произнес он. – Сэр.

58

58

С чувством, будто совершаю некое святотатство, я открыл Пакет и принялся просматривать его содержимое.

Здесь обнаружился целый набор бумаг, фотографий и мелких безделиц, многие из которых накладывались на мое собственное прошлое и воспоминания. Первым делом мне попался на глаза яркий браслетик, растянутый в месте пластиковой застежки, когда Ребекка стащила его с руки, вместо того чтобы просто разрезать. Он был с музыкального фестиваля, на котором мы побывали в ранние дни наших отношений, когда Джейка еще даже и в проекте не было. Тогда мы с Ребеккой жили в палатках с друзьями – с которыми в последующие годы нас постепенно развела в разные стороны жизнь, – и провели выходные за выпивкой и танцами, не обращая внимания на дождь и холод. Мы были молоды и беззаботны, и теперь этот браслетик казался чем-то вроде талисмана из лучших времен.

«Отличный выбор, Джейк!»

Я сразу узнал и маленький коричневый пакетик, и все перед глазами немного расплылось, когда я открыл его и вытряхнул содержимое себе на ладонь. Зуб, такой невероятно крошечный, что, казалось, дохнешь на него – и улетит. Это был первый молочный зуб, который потерял Джейк, вскоре после смерти Ребекки. В тот вечер я сунул деньги ему под подушку, вместе с запиской от зубной феи – мол, она хочет, чтобы он хранил этот зуб, поскольку тот особенный. Я больше не видел его до настоящего момента.