Я сидела в своем кресле, парализованная, в агонии, умирая от обширного сердечного приступа, и наши взгляды встретились. Я обратила отчаянную беззвучную мольбу к этой сопливой девчонке, которая подглядывала в окно.

Может быть, она не поняла, что происходит. А может быть, и поняла.

Она ушла.

Маленькая Лили-Мэй не очень-то меня жаловала. Наверное, я это заслужила.

Фрэнк

Фрэнк

Шесть месяцев спустя

Дороги столицы сегодня опустели: начался снегопад, и горожане предпочитали отсиживаться в уюте дома или в приветливо освещенных барах и ресторанах.

Фрэнку это нравилось. Он наслаждался иллюзией, что в этот холодный зимний вечер весь город принадлежит ему одному.

Он сделал запрещенный левый поворот с главной дороги, проехал чуть дальше и снова повернул налево, на паркинг у самой большой в Дублине тюрьмы.

Тюремная администрация знала о его визите. Фрэнк ушел в отставку в сентябре, и его проводы прошли с несколько большей помпой, чем обычно. Несмотря на раздражительность, безапелляционность и явную мизантропию, Фрэнка до сих пор высоко ценили. Как-никак, один из лучших и самых опытных детективов в стране — этой репутации хватит еще на пару лет, по крайней мере, пока о нем не забудут.

— Мы его отвели в комнату для посещений, — сказала молодая женщина-охранник, которая впустила Фрэнка в тюрьму. — Он не знает, кто к нему приехал. Я вас отведу.

— Отлично. Ну и погодка сегодня, а?

— Потрясающе. У нас смена заканчивается через час, потом собираемся пойти в «Дарби». Присоединяйтесь, если хотите.

— Увы, извините. У меня сегодня еще свидание.

Женщина покраснела.

Они прошли по тихим тюремным коридорам, через приемное отделение, и вышли в общую зону, где находилась комната для посещений.