Затем день за днем просмотрела все записи, начиная с этой даты. Программа сама собирала воедино все изображения с четырехсот камер Центра всякий раз, как Лестер попадал в поле зрения одной из них. В результате получалось, по самым скромным подсчетам, по нескольку десятков записей на день. И следующие несколько часов Мойра старательно портила себе глаза, прокручивая эти записи. Ничего особенного она не увидела. Разве что в ускоренном воспроизведении Лестер походил на Бастера Китона[54], который наглотался амфетамина[55]. Мойра, сама того не замечая, уже несколько раз наливала себе кофе. И уже собралась отказаться от этого бесконечного дефиле, как вдруг одна из сцен привлекла ее внимание.

Мойра вернулась к этой сцене и пустила ее с нормальной скоростью. Лестер и Игнасио стояли возле деревьев кампуса, вдали от домов. Сцена была снята камерой, прикрепленной к дереву метрах в ста от них. Мойра зумом приблизила изображение. Они о чем-то оживленно беседовали и походили на заговорщиков. Лестер был явно в панике, а испанец выглядел очень озабоченным. И все-таки ее внимание было привлечено чем-то другим…

Но чем? Мойра еще увеличила изображение. Ага, вот… Чья-то голова крупным планом… Кто-то наблюдал за ними, спрятавшись за деревом и стоя спиной к камере, которую, несомненно, просто не заметил. И, несмотря на то, что человек стоял спиной к камере, у Мойры не возникло ни малейших сомнений, кто это.

Женщина.

Высокая блондинка с короткой стрижкой.

Туве Йохансен…

Норвежка в очередной раз появлялась в ее расследованиях. Что бы это значило? Мойра вгляделась в экран. Потом ввела в программу имя Туве и запустила изображение. Теперь уже Туве забегала по экрану, как марионетка в истерике. Мойра спросила себя, сколько же времени еще потребуется, чтобы вот так отслеживать чужую частную жизнь, – и ради чего, что за этим последует? Острое ощущение ничтожности и смехотворности? Банальное чувство, что ребенку жизнь кажется вечностью, а старику – всего лишь одним днем, который пролетит слишком быстро? Часы шли один за другим – и на экране, и в телефоне. С улицы раздались раскаты грома, приближалась гроза. Порывы ветра поднимали шторы и приносили с собой острый запах пришедшего в движение океана. И, наконец, по балкону забарабанили первые капли дождя.

Мойра встала, закрыла балконную дверь и вернулась к экрану.

Каждый день по многу раз Туве Йохансен выходила из Отдела искусственного интеллекта и отправлялась в блок А под прицелом камер слежения. Точно так же часто она дожидалась, когда Регина закончит работу, и обе вместе шли на остановку минибуса или вызывали такси, в зависимости от времени. Мойра повернулась к другому экрану и запросила картографию всех перемещений Туве за неделю, исходя из геолокации ее личных приборов фирмы «Мин». Потом запросила то же самое относительно Регины и откинулась на спинку стула.