– Наверное, вы правы. Как-то не задумывался пока.

– Вы им нужны. Ваш босс – Ричард, кажется? – все уши мне прожужжал, какой вы замечательный и как им без вас трудно.

– Мило, – ответил я и добавил, чтобы он не подумал, будто я ехидничаю: – Я рад.

– И он не врет, – с усмешкой в голосе произнес Рафферти. – Вы давно не заглядывали в твиттер галереи? С той ночи, когда на вас напали, там появилось от силы твитов пять, и в одном из них написано: “Мейв, привет, проверь, пожалуйста, доходят ли сообщения. Спасибо, Ричард”.

Я выдавил смешок. Я и правда не думал о том, что пора вернуться на работу, – по крайней мере, уже долго об этом не вспоминал. Почему-то это казалось невозможным, точно галерея находилась в чужой далекой стране или вовсе была телепередачей, которую я смотрел раньше.

– Возвращайтесь, спасите их от них самих. Неужели там и правда больше никто не умеет работать в интернете?

– Практически никто. То есть они знают, как проверить электронную почту и купить что-нибудь в онлайн-магазине, но вот соцсети…

– Довольно странно, – лениво, с вялым интересом заметил Рафферти. – То-то я смотрю, в этом аккаунте в твиттере была масса читателей, комментариев, репостов – ровно до той недели, когда на вас напали. А потом… – Он приподнял бровь, в уголках рта обозначились морщины. – Пусто, только что перекати-поле ветром не носит. И с прежних аккаунтов хоть бы кто чирикнул. О галерее, о чем угодно.

– Так и есть, – помолчав, признался я, – тут вы меня поймали. Это стандартная практика. Заводишь ботов, вбрасываешь информацию, раздуваешь интерес…

Он рассмеялся.

– Да ну? Получается, я правильно догадался, не промахнулся, значит? Приятно. То-то вы повеселились, наверное.

– В общем, да.

– Полно вам. Вся эта воображаемая братва с района. Споры о том, лишат ли Гопника пособия, если он прославится как художник.

Повисло молчание.

Морщины в уголках рта Рафферти стали глубже.

– Видели бы вы сейчас свое лицо. Не дергайтесь, уже нет смысла скрывать. Мы пообщались с этим вашим Тирнаном. Он сперва чуть не умер от страха, но мы объяснили, что не собираемся его арестовывать за пиар выдуманного гопника, и он успокоился.

– Ясно. – Я напрягся, хотя и не знал почему. Что он сделает, какая ему разница? Зачем он вообще об этом упомянул? – Понятно.

– А картины хорошие. Я в искусстве не особо разбираюсь, но мне показалось, что они вполне приличные.

– Да. Я тоже так думал.

– Теперь-то их вряд ли кто увидит.