И все-таки я не звонил ей. Потому что – когда дошло до дела, когда я взял мобильник – ну что я ей скажу? Что я могу ей предложить – из этого сумрачного дома, где окна крест-накрест перехвачены плющом и от всей моей одежды слабо пахнет плесенью?
На улице было холодно. Я почти не выглядывал из дома, поход по магазинам или прогулка казались мне чем-то странным, чужим, и хотя я порой, вспомнив, что свежий воздух полезен для здоровья, бродил по саду, удовольствия мне это не приносило. Почти все наши с Мелиссой оптимистичные бархатцы и прочие цветы погибли – то ли мы неправильно их посадили, то ли в неподходящее время, то ли не в ту почву, кто знает. Кое-где пробились клочки скудной болезненной травки да крепкие высокие серо-зеленые сорняки, похожие на одуванчики на стероидах, остальная же земля лежала голым месивом. Мне мучительно было видеть яму на месте вяза, и даже когда я туда не смотрел, она продолжала царапать глаз, словно не хватало чего-то важного и я должен это исправить, да поскорее; небо всегда было серым, на ветках дуба всегда галдели и хлопали крыльями вороны, холод всегда кусал, пробирал насквозь, и через несколько минут я возвращался в дом.
Но и в доме тоже было холодно. Отопительная система не справлялась в таком большом доме, дрова заканчивались, а привезти новые никому не приходило в голову. То и дело откуда-нибудь тянуло сквозняком, словно украдкой приоткрыли дверь или окно, но как я ни пытался отыскать щель, так и не нашел. Пауки сползались зимовать в дом, я замечал их все чаще и чаще, в углах, на плинтусах – крупных, серо-коричневых, с еле различимыми зловещими отметинами. У трещины за стеклянными дверями шныряли мокрицы.
Через несколько недель после родов Элейн Макнамара вернулась домой, к вящему облегчению Хаскинса. Больше он о ней не упоминал. Во всеирландской переписи за 1901 год ее не обнаружилось, но в нужной части Клэра нашлась женщина, по описанию похожая на ее мать, – рожала шесть раз, шесть детей выжили, – то есть Элейн, скорее всего, вышла замуж или эмигрировала, а может, и то и другое. Запись о заключении брака я отыскать не смог. Хьюго сумел бы к этому подступиться, он и отца ребенка нашел бы, сопоставив в какой-нибудь хитроумной программе различные ДНК-профили, я же не имел понятия, как за это взяться.
И вместо этого написал миссис Возняк. Я толком не знал, как пишутся такие отчеты, поэтому коротко изложил голые факты и в конце прибавил несколько строк – так, как сделал бы Хьюго: