– Протокол номер двадцать один? – робко, заикаясь, переспросил он. Потом принялся объяснять: – В том состоянии, в каком находится пациент, применение протокола двадцать один очень рискованно, это может спровоцировать…

Фидель перебил его, не повышая голоса:

– При-ме-няй-те этот протокол! Если вы, доктор, не можете или не знаете, как это сделать, так сразу и скажите. У меня имеется достаточно врачей, которые не обсуждают моих приказов. А еще больше таких, кто хочет занять вашу должность в этом госпитале.

Врач опустил глаза и покорно ответил:

– Хорошо, сеньор президент, я так и сделаю. Мы будем действовать согласно протоколу номер двадцать один.

В последующие дни сведения, поступавшие из госпиталя – от источников, на которых оказывали определенное давление, – скорее вызывали тревогу, чем успокаивали. Истеричные и лживые слухи, часто противоречившие друг другу, только усиливали недоверие к официальным сообщениям. Ведь никто не знал даже того, на самом ли деле президент пережил операцию.

“Сегодня состояние больного стабильное и соответствует данному этапу в процессе восстановления…”

“Сегодня выявлена инфекция дыхательных путей, медики немедленно приняли меры и держат ситуацию под контролем…”

“Сегодня состояние больного тяжелое…”

“Сегодня обнаружены новые осложнения, но больной находится в сознании…”

“Сегодня идет борьба с жестокой инфекцией дыхательных путей…”

“Сегодня состояние больного улучшилось, и он может общаться с родными и своими политическими соратниками, а также с врачами”.

“Вернется на родину скорее раньше намеченного срока, чем позднее”.

“Проходит физиотерапию, смеется. Принял ряд решений, подписывает указы. Утром вышел немного прогуляться. Шутит. Идет на поправку”.

“Началась новая фаза. Говорит, что борется с болезнью, уповая на Иисуса Христа”.

“Применяются очень сложные методы лечения. Все еще страдает от дыхательной недостаточности, поэтому дышит через трахеостомическую трубку…”

Несколько раздраженный Фидель Кастро встретился со своим братом Раулем и Раймундо Гальвесом, чтобы обсудить политическую ситуацию.

– Уго… Уго… Уго от нас уходит. К счастью, он оставляет после себя огромное наследство, которое принесет много пользы его стране… и нам тоже. Всей Латинской Америке. Но мы не можем рисковать в том, что касается наших отношений с Венесуэлой. И пусть никто там, в Вашингтоне, даже не надеется, что смерть Чавеса распахнет двери в его страну нашим врагам. Надо использовать смерть Уго таким образом, чтобы главные роли впредь играли Николас Мадуро и мы. И больше никто. В самое ближайшее время неизбежно начнется переходный период, и мы должны держать процесс под строгим контролем. То есть мы просто обязаны взять его под контроль еще в самом начале. И повсеместно. А конкретные решения мы примем прямо сейчас.