– Я позвоню, чтобы прислали подкрепление? – спросила Сигрун, но Хильмар отказался. Он поспешил вдоль по коридору, выставив перед собой нечто, похожее на распылитель. Не доходя конца коридора, заглянул за угол и скрылся в одной из комнат.

Через миг он вышел обратно, неся телефон, который через каждые несколько секунд издавал пронзительный крик.

– Мой телефон, – засмеялась Ката и вытянула руку. Хильмар отдал телефон ей. – Слышали о таком приложении? Оно издает крики, если на тебя кто-то нападает, а полиции поблизости нет. – Тронув экран, она отключила звук.

– Это не смешно, – Хильмар отер пот со лба. – А почему он включился?

– Не знаю. Наверное, ему скучно стало, – ответила Ката.

– Эти комнаты тоже ваши? Весь дом ваш? – удивилась Сигрун и пошла вдоль по коридору. Ката и Хильмар вошли за ней в сумрак. Комнаты были выкрашены в белый цвет и пустовали. В некоторых из них из окон струился свет, так что в них было до неприятного светло.

– Я думала, только одна та квартира ваша. Почему вы не сказали?

– Я не знала, что это важно. Несколько недель назад мои соседи выставили дом на продажу, вот я и решила: «А почему бы нет?» Деньги у меня есть, так почему бы себя не порадовать и не создать себе уют? Я после этого развода так разбогатела… Сигга, милочка, вам тоже надо развестись с мужем. Хуже от этого точно не будет.

Ката остановилась в дверях той комнаты, где обнаружился телефон. Соулей не дали взять его с собой в клинику, и она попросила Кату подержать его у себя. В той комнате шторы были задернуты. Посередине стояла кровать с четырьмя столбиками, поддерживавшими балдахин, а с него до полу свисала белая кисея. На столике возле кровати лежал прибор, который тихо попискивал и мигал красным светом.

Хильмар с Сигрун с недоверием осматривали комнаты одну за другой, а потом Ката спросила, не желают ли они осмотреть и нижний этаж.

– Мы в кукольном домике, – добавила она. – Неважно, как мы сюда попали. И этажа тут два. На цокольном этаже игровая комната для престарелых белых мужчин и ресторан, где от мяса отрезали один-единственный кусочек.

– Где-где мы? – спросила Сигрун, нахмурив брови, а Хильмар, судя по всему, и не услышал, так как был занят тем, что смотрел по сторонам.

– В доме, – сказала Ката; они подошли к лестнице на нижний этаж. Люди слышат только то, что соответствует их картине мира. – Только извините, что у меня там бардак: я все еще обустраиваюсь, – бросила она через плечо, спускаясь вниз.

В конце лестницы остановилась. По всей прихожей стояли мебель и предметы из комнаты Валы и другие вещи, доставшиеся Кате после развода. Полицейские встали около нее и осмотрелись по сторонам. Многие предметы мебели были покрыты простынями, и все они выглядели удивительно печально в этом вечном полумраке прихожей; в беспорядке стояли лампы, дававшие резкий, но узкий круг света, на который было неприятно смотреть. Ката не помнила, чтобы включала их – и что вообще видела их, когда жила на Мысе.