– Его девушка никогда бы так не сделала, – сказала Сигрун.

– Нет; у нее и повода не было, – ответил Хильмар. – За этим чувствуется слишком большая злость, а у нее не такой характер… Мы вас утомляем?

– Почему вы так решили? – спросила Ката. – Мне радостно слышать, как сложилось дело. Но в то же время, если встать на другую точку зрения, то все это, конечно, печально. Однако когда я думаю, что он сделал другим людям, то вынуждена признать: я не особо печалюсь.

– Понимаю, – Хильмар кивнул. – Это хорошо. Значит, вам лучше, чем когда мы разговаривали в прошлый раз? Тогда вы сказали, что еще не пришли в себя после случившегося – я хочу сказать, после смерти вашей дочери. А сейчас мы ввалились и заставляем вас вспоминать…

– Я этого не говорила. Но, если я верно помню, вы говорите о телефонном разговоре, в котором я сказала, что мне никогда не было так хорошо. Понимаете, тогда я разводилась, и сейчас я одна. А незамужние женщины счастливее. Сигга, вы замужем?

– В вас столько злости, – сказал Хильмар. – Как же вы выпускаете пар?

– У этого мужика, кроме меня, были и другие враги.

– А вы – его враг?

– Конечно. Разве вы не говорили, что он убил мою дочь?

– То, что я когда-то сказал здесь, – это не то же, что говорит закон. Чувствуете разницу?

– Она большая. Интересно, почему так?

– Вам повезло. – Хильмар встал с дивана, а за ним и Сигрун. – Например, если б вы не схватили пластиковую трубку вместо ножа, когда набросились на своего мужа, то мы бы тут сейчас не сидели. Невозможно вчинить иск человеку, который пытается заколоть другого тупым пластиковым предметом. Но знаете, что можно сделать? Констатировать, что он в ярости способен на такие вещи, на которые люди обычно неспособны.

Хильмар заглянул в спальню, затем вышел из гостиной и сказал, что они непременно зайдут в гости позже.

– Мы очень заняты. Мы, видите ли, ведем несколько дел одновременно. Помните Гардара Эйстейнссона? Он пытался повеситься у себя в квартире, но в конечном итоге решил ее попросту поджечь. Вам знакомо это имя?

– Конечно, – ответила Ката.

– У вас хорошая память на имена, – Хильмар кивнул. – Первое, что мне показалось странным в деле Гардара: что он только что вернулся с собрания анонимных алкоголиков. Вы бы пошли на такое собрание перед тем, как напиться, попытаться повеситься, а потом поджечь себя? – Улыбка исчезла с его лица; в отношении Хильмара Ката расценила это как недвумысленную примету смеха.

– Может, у него был тяжелый телефонный разговор?

Хильмар помотал головой.