– Господи, какой ужас! – восклицает Холли. – Тебе следовало сразу мне позвонить.
– Не хотели тебя тревожить, – отвечает Джером. – По большому счету мы в порядке, и он ничего не украл.
– Я уже еду.
По пути в Мемориальную больницу Джона М. Кайнера она бросает джутовый мешок с одеждой Ондовски в один из мусорных баков. Начинается снег.
Холли включает радио. Берл Айвз орет «Holly Jolly Christmas», и она выключает радио. Она ненавидит эту песню больше других. По понятным причинам.
Не бывает, чтобы все было в шоколаде, думает она. В реальной жизни без ложки дегтя не обойтись. Но иногда ты получаешь то, что тебе необходимо. А о чем еще может мечтать здравомыслящий человек?
А она такая.
Здравомыслящая.
22 декабря 2020 г.
22 декабря 2020 г.
В десять утра Холли должна давать показания в юридической компании «Макинтайр и Кертис». Холли терпеть этого не может, но она – лишь второстепенный свидетель в деле об опеке, и это хорошо. Речь идет о самоедской лайке, а не о ребенке, поэтому градус напряжения не столь велик. Приходится выслушать несколько неприятных вопросов от одного адвоката, но после того, что выпало на ее долю в столкновении с Ондовски (или с Джорджем), допрос этот – сущий пустяк. Пятнадцать минут – и она свободна. В коридоре Холли включает телефон и видит, что пропустила звонок от Дэна Белла.
Но когда перезванивает, слышит голос не Дэна, а его внука.
– У дедушки инфаркт, – говорит Брэд. –
Холли оглядывается, чтобы убедиться, что в коридоре она одна. Так и есть, но она все равно понижает голос:
– Оно мертво. Скажите ему, что оно мертво.
– Вы уверены?
Она думает о том последнем взгляде, выражавшем удивление и страх. Думает о крике, с которым он – оно – летело вниз. И думает об одежде на дне лифтовой шахты.
– Да, – отвечает она. – Я уверена.