Да и какая мать не пожелает лучшей доли своим детям?

Однако Норма была не из тех мамаш, которые толкают дочерей на подиумы как элитных животных с бантиками в блестках. Подиум должен стать лишь трамплином для чего-то более значительного. Тем более что Синди очень нравилось позировать перед объективом фотоаппарата, наряжаться в красивые платьица и краситься по-взрослому…

Норме очень хотелось, чтобы Синди понимала, до чего она красива и талантлива. Она должна осознать, что сможет творить чудеса, если доверится ей, своей матери. Тогда жизнь дочери не обернется одними лишь горькими сожалениями.

А Хейли хотела все это разрушить.

Она, должно быть, уже сидит дома, в полной безопасности, собираясь и дальше двигаться по накатанной дорожке. И это после всего, что она сделала с ее семьей, притом совершенно безнаказанно.

Норма изо всех сил вцепилась в подлокотники кресла, представив, что это руки Хейли и что она будет сжимать их, невзирая на ее крики, до тех пор, пока не сломает.

Однако, почувствовав жгучую боль, она ослабила хватку и принялась растирать ладони.

Окажись это и в самом деле руки той девчонки, она вцепилась бы в них снова и сжимала бы так и сжимала…

Грэм

Грэм

Кругом простирались бескрайние просторы, а ему, несмотря ни на что, казалось, будто он задыхается.

Грэм сидел в машине на заднем сиденье рядом с Эмбер и Гленном и, уткнувшись лбом в боковое стекло, напевал слова из композиции Дэвида Боуи «I am Deranger», которую передавали по радио. Их самолет вылетал из аэропорта Уичито чуть меньше чем через час. Сначала Грэм не собирался их провожать, но потом передумал и помог им вынести чемоданы на улицу, чтобы еще хоть немного побыть вместе с ними, прежде чем расстаться, а еще – чтобы проветриться, выбравшись, пусть ненадолго, из Эмпории, пропитанной туманом.

Накануне, перед тем как заехать к Эмбер, Грэм все же решил не рассказывать ей о том, что случилось с Синди, не желая волновать ее перед отъездом. Рано или поздно она и так все узнает. Грэм посидел минут десять на скамейке у дома Эмбер, чтобы немного успокоиться, а потом, когда она открыла ему дверь, постарался изобразить беззаботность. Вскоре к ним присоединился Гленн, который выходил купить что-нибудь на обед, и они втроем отправились выпить пивка в парк на углу улицы.

Чуть погодя, вечером, Грэм заметил, что мать прислала ему сообщение, написав, что Синди перевели из операционного отделения. А когда он попробовал ей позвонить, то попал на автоответчик. Она предупреждала его, что ляжет спать пораньше, и он больше не перезванивал ей.