К ним присоединился Уоллис.
– Это ужасно, – сказал он. – Ребенок, – детектив покачал головой.
Пайн кивнула.
– Я спросила Лили, не видела ли она кого-то, кто вел себя странно, или посетителей, которых она не узнала, – сказала она. – Но, конечно, когда собираются энтузиасты, которые намерены восстановить события Гражданской войны, появляется много новых людей. Более того, по ее словам, в последнее время музей пользовался огромной популярностью.
– Послушайте, может быть, отец или мать мальчика вовлечены в индустрию порнофильмов? – предположил Ларедо.
– Если и так, – ответила Пайн, – они должны были заметить исчезновение сына. – Я попрошу, чтобы его фотографию показали жителям города. Не исключено, что кто-то его узнает.
– Сначала пустынное место на главной улице, всего в нескольких кварталах отсюда, – сказал Ларедо. – Потом кладбище. Теперь музей.
– А что относительно Бет Клеммонс? – вмешалась Блюм.
– Я не вижу ее как часть галереи жертв, – сказала Пайн. – Просто она представляла для убийцы опасность. Он не стал ее переодевать или переносить в другое место. Клеммонс убили, чтобы она молчала.
Ларедо покачал головой.
– Но мы выяснили из другого источника, что все трое снимались в фильмах, причем вместе, – возразил он. – И Клеммонс нам для этого не потребовалась.
– Из чего следует, что Клеммонс знала что-то еще – и весьма важное, – сказала Пайн.
– В таком случае она должна была умереть, – сказала Блюм. – Сразу после смерти Гиллеспи. Убийца понимал, что рано или поздно мы вернемся, чтобы задать ей новые вопросы.
– Совершенно верно, – согласилась Пайн.
– Я позабочусь о том, чтобы распространить в городе описание мальчика и портрет, – пообещал Уоллис и опустил глаза. – Мы будем вынуждены использовать это изображение. Другого у нас нет.
– Мы также можем провести его через наши базы данных, – сказал Ларедо.
– И через Национальный центр пропавших и эксплуатируемых детей, – добавила Пайн.
Уоллис кивнул и отправился выполнять свое обещание.
Блюм подошла к Пайн.
– Преступник изменил основную тему, – тихо сказала Пайн.