Женщина захлопнула корочки удостоверения и высокомерно подняла брови, посмотрев на Креста:

— А вы…

— Легко влюбляюсь, — подсказал он.

Она нахмурилась и перевела взгляд на меня:

— Мы бы хотели переговорить с вами… Наедине.

Клаудиа Фишер была невысокого роста, довольно подтянутая — тип отличницы-спортсменки из старших классов школы. Такие иногда позволяют себе расслабиться, но в строгом соответствии с планом. Ее волосы и в самом деле были коротко подстрижены и зачесаны назад, по моде конца семидесятых. Но ей это шло. Крупный нос, похожий на птичий клюв, в ушах — небольшие серьги в форме колец.

Мы, естественно, не особенно приветствуем подобные визиты. Я не склонен покрывать правонарушителей, но быть орудием полиции хочу еще меньше. Наш «Дом» задуман как тихая гавань, и сотрудничество с силовыми структурами подорвало бы нашу репутацию в уличной среде. А эта репутация значит для нас все. Мы должны сохранять нейтралитет. Быть своего рода «Швейцарией для бездомных». И, кроме того, мой личный опыт общения с федералами — в связи с делом Кена — едва ли мог заставить меня испытывать к ним нежные чувства.

— Я бы предпочел, чтобы мой коллега остался, — заявил я.

— Это не имеет к нему никакого отношения.

— Считайте его моим адвокатом.

Клаудиа Фишер окинула Креста долгим взглядом — джинсы, волосы, татуировку. Он поправил воображаемый галстук и сурово нахмурил брови.

Я прошел к своему рабочему месту. Крест плюхнулся в кресло по соседству и забросил на стол ноги в рабочих ботинках, подняв облако пыли. Фишер и Уилкокс остались стоять.

— Итак, — я положил ладони на стол, — чем могу быть вам полезен, агент Фишер?

— Мы ищем некую Шейлу Роджерс.

Этого я совсем не ожидал.

— Вы не подскажете, где ее можно найти?

— А зачем она вам?

Клаудиа Фишер снисходительно улыбнулась:

— Не могли бы вы просто сказать нам, где она?

— У нее неприятности?