– Мы в курсе, – отзывается детектив Хуземан, бросая взгляд на своего напарника.
Кристен не отступает:
– Что вы здесь делаете?
Они не обращают на нее внимания.
– Коннор Мосс, – говорит детектив Хуземан, – вы арестованы по подозрению в убийстве.
Они зачитывают мои права. Я вспоминаю прошлый раз, когда слышал эти слова: после той аварии в Южной Калифорнии. С тех пор я ни разу в жизни даже скорость не превышал. Я никогда не утаиваю чаевые. Плачу даже больше налогов, чем следовало бы. Я соблюдаю дух и букву закона, потому что раскаиваюсь в том, что натворил. Я не злюсь, что судимость изменила всю мою жизнь. Я сам в этом виноват. Я никогда, ни разу в жизни, не пытался отрицать свою вину.
Когда на моих запястьях защелкиваются наручники, я чувствую, как кровь отливает от моего лица. Я бегаю почти каждый день. Два раза в неделю тягаю грузы в спортзале. Я работаю в ресторане и прекрасно разбираюсь в здоровой пище. Но сейчас, стоя в шортах и футболке со скованными руками, я думаю, что вот-вот потеряю сознание прямо перед детективами и моей женой.
– Я ни в чем не виноват, – говорю я.
– Ни говори не слова. Я возьму сумку и поеду следом.
Это Кристен. Она стоит прямо за детективами. Говорит спокойным и размеренным тоном, и ее голос меня успокаивает. Она меня знает. Она знает, что я ни за что не стал бы причинять кому-то вред.
Они называют ее имя.
Мои глаза наполняются слезами, и происходящее затягивает меня, как водоворот. Как ни странно, я не стыжусь своих эмоций. Я позволяю себе заплакать. Я погружаюсь все глубже. Я беспомощен. Я не контролирую происходящее. Мое зрение затуманивается, но я по-прежнему вижу Кристен. Ее губы движутся, она говорит, что все будет в порядке. Почему-то ее эмоции не совпадают со словами, которые она произносит, как в старом японском фильме с английским дубляжом. Что-то не так. Может быть, она вспоминает выходные на Худ-Канале. Может быть, она увидела меня в новом свете.
Когда мы впервые встретились, она думала, что в душе я хороший человек, пусть и надломленный.
– Вы ошибаетесь, – говорит Кристен детективам. – Это не Коннор. Он ведь и мухи не обидит.
Они сажают меня на заднее сиденье машины, и я снова мельком вижу лицо Кристен.
Я пытаюсь понять, считает ли она, что я виноват.
Я пытаюсь понять, виноват ли я.