Николас этого не хочет.

Он ищет взглядом свою тетрадь, но она слишком далеко, и к тому же Сандра уже здесь, в своем голубом комбинезоне, на котором с прошлого раза остались засохшие коричневатые пятна. Утешение в виде исповеди придется отложить на несколько часов. К тому времени грехов будет уже больше. Равно как и пятен на голубом комбинезоне Сандры.

– Надеюсь, ты хорошо выспался, – говорит она. И в ее голосе нет ни иронии, ни жестокости: она ничего не знает о призраках. Не слышится в этой фразе и дочерней заботливости. Она говорит это ужасающе нейтральным тоном, выражая лишь собственную заинтересованность в том, чтобы все прошло как надо.

На короткий миг Николас ясно понимает, что призраки были правы. Туман, уже много месяцев подряд окутывающий его мысли, внезапно рассеивается, и на долю секунду Николас видит реальность такой, какая она есть на самом деле. Он решает ответить Сандре, что уходит. Или еще лучше: он уйдет, ничего не сказав.

Но туман тут же возвращается, и решимость покидает Николаса.

– Приведи женщину, – требует Сандра.

Николас смотрит на часы. Черный нейлоновый ремешок. Крупный квадратный циферблат. Странно видеть этот точный, служащий порядку механизм в лабиринте хаоса.

– Еще осталось одиннадцать минут.

Сандра пожимает плечами.

– Не вижу смысла с этим затягивать.

В руках у нее толстые кожаные ремни. Она протягивает их Николасу резким повелительным жестом.

Николас смотрит на руки Сандры так, словно с них свешиваются ядовитые змеи. Он бы как раз хотел отдалить этот момент. Отложить все на несколько часов. После тяжелой ночи, наполненной призраками, ему сейчас меньше всего хочется использовать эти орудия пытки, ощущать нежную дрожащую плоть под этими ремнями. Может быть, завтра – после того как он напишет обо всем в своей тетради. Возможно, к тому времени он отыщет хоть какой-то смысл в происходящем. В том, что он делает.

– Что-то не так?

Глаза Сандры сверкают странным блеском. И в этом блеске, кроме угрозы, есть кое-что еще. А именно – расчет. Николас не знает, что его сейчас оценивают. Он не знает, что в данный момент Сандра обдумывает, может ли он еще быть ей полезным или же пришел час покончить с загнанной лошадью. Николас этого не знает, но чувствует тревогу, словно собака перед уходом хозяина.

– Нет, все так, – отвечает он, протягивая руку и хватая ремни.

Но не успевает Сандра разжать пальцы, как раздается голос.

– Доброе утро. Простите за беспокойство.

Как-то раз, сто лет назад, Николас ходил с дочерью в зоопарк. В змеином павильоне был бирманский питон. Когда они к нему приблизились, он повернул голову точно так же, как только что это сделала Сандра.