Пит Хоффман ждал, сам не знал чего.
Каких-нибудь изменений. Того, что кто-то выйдет в туалет или отправится за новой порцией вина, бросив Кану одного в просторной комнате. Или удалятся охранники, оставив его незащищенным.
Двадцать минут — ровно столько он мог за ними наблюдать.
Потом нужно было действовать, невзирая на риск.
Время шло, ничего не менялось.
Пит должен был принять решение.
Стрелять прямо отсюда — почему бы и нет? Кана представлял собой идеальную мишень. Но, принимая в расчет охранников, в отличие от Пита прекрасно ориентировавшихся в доме и на прилегающей территории, имело смысл приблизиться, может, даже войти в дом, чтобы получилось наверняка.
Пит медленно переставил ногу. Окутанный темнотой, достиг небольшого штакетника по обе стороны до входа, когда в глаза ударил яркий свет. Сам того не подозревая, Пит миновал сенсорный датчик, и фонари у крыльца и на дорожке включились все разом. Кана и Лилай поставили бокалы и разом оглянулись в сторону двора.
Далее все произошло быстро.
Через окно в прихожей Пит открыл огонь по охранникам, которые не были готовы к нападению и, безоружные, побежали к выходу.
Следующая пуля, пробив окно в гостиной, угодила Кане в грудь. Веса Лилай тоже упала, и Пит Хоффман вбежал в дом.
Велев женщине на полу лежать тихо, Пит Хоффман сфотографировал убитого мужчину рядом с ней. Это был один из тех неправдоподобных моментов, о которых комиссар Гренс говорил, что нужно отойти на шаг, чтобы поверить в их реальность. Пит сделал много снимков. Подносил мобильник к мертвым глазам, задирал рубашку на простреленной груди и щелкал прямо в черное пулевое отверстие. Последний кадр — струйка темной, еще не успевшей застыть крови. Пит отправил снимки на номер, с которого звонил обладатель искаженного го- лоса.
Проверил часы — успел.
Заравич должен был освободиться с минуты на минуту, все еще не зная о том, где прячется семья Пита.
Ноги налились свинцом, руки повисли вдоль тела. Хоффман обессилел, его мучила жажда. Он выдержал эту гонку со временем и теперь хотел одного — лечь на пол между мертвецом и рыдающей женщиной. Свернуться калачиком. Уснуть и проснуться в постели рядом с Зофией, в доме, которого больше не существовало.
Вот завибрировал мобильник — сообщение о том, что фотографии доставлены.